Сказания евангелистов

Если суммировать коротко концепцию З. Косидовского по поводу зарождения христианства, то она сводится к следующему: на рубеже нашей эры и в первые её века обстановка в Римской империи, и в частности в Палестине, была такова, что мессианистские идеи иудеев и первых христиан встречали среди деклассированных слоев населения благодатную почву; народные массы верили, что только сверхъестественные силы могут изменить их жизнь к лучшему. В ту эпоху пользовались популярностью проповедники самых разных религиозных учений, лишь бы они обещали спасение. "Это было время,- писал Ф. Энгельс, -... когда первостепенную роль играли чудеса, экстазы, видения, заклинания духов, прорицания будущего, алхимия, каббала и прочая мистическая колдовская чепуха". (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, с. 475.)

Среди бродячих проповедников и пророков был и некий Иисус, "один из миллионов рабов"; впоследствии под воздействием многих факторов, среди которых не последнее место занимали потребность масс в новой вере и религиозная экзальтация его учеников, возник образ воскресшего спасителя. Другими словами, произошла мифологизация событий жизни некоего реального проповедника. Новозаветные тексты, и в частности евангелия, создавались значительное время спустя после его смерти. Последователи христианского вероучения заполняли собственной фантазией пробелы в биографии Иисуса, основываясь главным образом на пророчествах Ветхого завета (чтобы подтвердить мессианизм Иисуса). Ему приписывались изречения, которые должны были оправдать те или иные обряды, сложившиеся в различных христианских общинах. З. Косидовский убедительно показывает, что новозаветные произведения создавались, с одной стороны" на основе устной традиции, развивавшейся по законам народного творчества, с другой стороны, путем сознательно тенденциозного творчества авторов евангелий. Хотя евангелия написаны не теми людьми, имена которых стоят в их заглавиях, это произведения авторские, и Косидовский раскрывает индивидуальные особенности стилистики каждого из них.

Своего рода историческим ядром евангельских мифов З. Косидовский вслед за многими учеными считает те фактические сведения, которые не только не были нужны для христологии - то есть для создания образа божественного Иисуса, но в известной мере мешали этому и требовали специальных объяснений и обоснований. К таким фактам З. Косидовский относит галилейское происхождение Иисуса, его связь с Иоанном Крестителем, проповедь в Галилее и распятие на кресте наиболее позорную казнь в Римской империи. Рассмотрим, насколько концепция З. Косидовского соответствует выводам советской исторической науки. Если мы так мало знаем об Иисусе, то, может быть, его вообще не существовало? В конце своей книги З. Косидовский упоминает мифологическую теорию, согласно которой никакого Иисуса из Назарета вообще никогда не было и в процессе эволюции христианства происходило развитие образа Христа от бога к человеку. Он не разбирает подробно эту теорию, полагая, что "нет никаких логических причин отрицать историчность Иисуса".

В советской науке нет в настоящее время единой точки зрения по этому вопросу. Целый ряд ученых в течение долгого времени разрабатывали мифологическую теорию (Р. Ю. Виппер, А. Б. Ранович, С. И. Ковалев, Я. А. Ленцман, И. А. Крывелев). Основные аргументы сторонников этой теории можно свести к двум положениям: отсутствию упоминаний об Иисусе у нехристианских авторов первого века нашей эры и эволюции образа Христа от более раннего представления о нем как о боге к наделению этого образа человеческими чертами[22]. С точки зрения сторонников мифологической теории, христианство представляет собой развитие и объединение различных солнечных культов, чье божество подверглось очеловечиванию во втором веке нашей эры.

Однако накопление нового материала (в частности, открытие кумранских рукописей, папирусных фрагментов евангелий, анализ общих законов мифотворчества) побудило некоторых советских исследователей поставить вопрос о возможном историческом существовании Иисуса - проповедника из Галилеи (И. Д. Амусин, М. М. Кубланов, а также автор этих строк). Под влиянием новых данных несколько изменилась позиция и у некоторых сторонников мифологической школы: так, если Я. А. Ленцман в 1958 г. в книге "Происхождение христианства" писал, что научные доказательства отнюдь не свидетельствуют в пользу исторического существования Иисуса, то спустя девять лет в книге "Сравнивая евангелия" он оставил этот вопрос открытым и предостерег от абсолютизации мифологической теории: "Как известно, с середины 20-х годов в нашей науке безраздельно господствовала точка зрения мифологической школы, причем с течением времени признание мифичности евангельского героя стало считаться чуть ли не равнозначным марксистскому взгляду на происхождение христианства. Такое отождествление было неправильным и вредным..."