Сказания о Дьяволе согласно народным верованиям. Свидетельства, собранные Клодом Сеньолем

Все поняв, сапожник решил за ними последовать. Он взял с буфета горшочек, натер себе руки и ноги и произнес:

— Ноги под листьями, и в трубу!

Затем поставил горшочек на место и через трубу вылетел на простор.

Его несло с огромной скоростью, но при этом он цеплялся за землю, летя сквозь деревья и кустарники, цепляясь за ветки, царапаясь и колотясь о стволы.

Сапожник закричал, но ничто не помогало, пока он не очутился на балу, весь изодранный и помятый. Тут только он вспомнил, что говорить надо было «Ноги над листьями».

Но теперь уже было не до этого.

Шабаш достиг апогея своего безумия. Все танцевали, делая странные движения под дьявольскую музыку. Как только танец заканчивался, все по очереди подходили и целовали Дьяволу зад, а потом все начиналось снова.

Пришлось танцевать и сапожнику, и, конечно же, он не избежал общей участи, но, подходя к высочайшей заднице, он вспомнил, что у него в кармане шило, и, конечно же, с удовольствием всадил его в самое очко.

Разгневанный монарх закричал:

— Кто этот новенький с таким острым носом?

CCCLXXX

В РОЖДЕСТВЕНСКУЮ НОЧЬ

В Рождественскую ночь происходит страшное потрясение для всего адского королевства. Колдуны, волкодлаки и дьяволы не могут совладать со своей злобой — еще бы, Господь наш родился… Ну и, конечно, они делают в это время столько пакостей, сколько могут. Особенно опасно, уходя к полуночной мессе, оставлять дома маленьких детей. Колдуны знают, что отцы и матери ушли, и особенно стараются навредить или наслать порчу.

Говорят, что где-то на побережье Ма-де-Фимаркон, что в Гаре, родители, вернувшись из церкви, обнаружили остатки своего дитяти на вертеле — пока их не было, колдуны его зажарили.

Как-то в Рождественскую ночь две женщины отправились к мессе в Лектур. Идя по бульвару Бастшон и услышав, что на колокольне в Сен-Жерве уже звонят, они ускорили шаг. И на полном ходу зацепились за ветку.

— Катрин, — сказала Исабо, — приподними ветку.

Но не успела Катрин приподнять ветку, как ветер унес обеих на плоскогорье Бюсте, где колдуны праздновали шабаш.

Женщины с удивлением узнали там своих знакомых, о которых никак нельзя было сказать, что они связаны с Дьяволом, но, когда они стали их звать, те выказали свое недовольство. Все они, стоя кругами, танцевали и ждали Дьявола, который должен был появиться и раздать им жалованье. В конце концов хозяин прибыл на колеснице, запряженной котами и улитками, и открыл большой ящик с экю и луидорами. Но по мере того, как он раздавал деньги, экю превращались в угольки, а луидоры — в сухие листья ежевики…

Расплатившись со всеми, Дьявол начал служить черную мессу, рисуя крест на земле левой ногой; Евангелие читалось наоборот. В момент жертвоприношения в воздух поднялась черная гостия, а жабы и лягушки запели.

После окончания жертвоприношения участники шабаша выстроились в процессию, каждый с черною свечой в руке — все они подходили и целовали Дьявола под хвостом.

— Приглашаем и вас, — обратилась старая колдунья к Катрин и Исабо, — пойдете?

— Нет, Боже избави!

Услышав имя Божье, Дьявол вместе со всеми своими сообщниками пустился в бегство. А Катрин и Исабо вновь очутились на бульваре Бастшон и успели к самому началу мессы.

CCCLXXXI

ШАБАШИ В ИЛЬ-И-ВИЛЕН

Жюльен Даниэль из деревни Лонэ-ан-Брю рассказывает, что, когда он был молодым, он часто после работы ходил в Усе, где были развалины усадьбы. Там жил человек, который обучал его церковному пению — Жюльен готовился стать певчим в церкви в Брю.

Почти всегда он возвращался оттуда уже поздно ночью. Однажды, проходя через поляны, называемые Любляры (Lublars), Жюльен увидел хоровод вокруг костра. Он подумал, что это просто молодежь развлекается. Но по мере приближения он начал о чем-то догадываться — это были колдуны… И вправду — увидав его, участники хоровода бросились врассыпную, а огонь погас сам собою.

* * *

В Бург-де-Конт у окончания большой, обсаженной деревьями дороги высится старинный крест, на две трети источенный червями, возле которого собираются и танцуют колдуны. В полуночное время, держась за руки, они ходят вокруг креста и поют:

«А travès has et buissons,
J’trouverons I’z’autr’s là où у seront».

«Через изгороди, кусты

Пронесем тебя туда, где живешь обычно ты».

Заметив прохожего, они кидаются к нему и предлагают ему танцевать и петь вместе с ними. Если бедняга хотя бы единожды зайдет в круг и вслед за колдуньями повторит рефрен, ничего в нем не меняя, он ввинчивается во вращающуюся воронку, а затем какая-то сила носит его — опять-таки вращательно - через изгороди и кустарники, через заросли колючей ежевики, и все это продолжается не менее дня, пока он, измученный и окровавленный, не окажется у себя дома, в своей деревне.

Если новичок не будет петь слова песни точно, а захочет их изменить, например, на «Минуя изгороди, кусты», то невозможно ничего поделать, колдуньи вынуждены «пронести» его домой без всякого для него вреда.

* * *