Сказания о Рисате

— Отвергли мы героя, защитника нашего. Признавать не хотели за ненадобностью. Как и ты позже от силы своей могучей отказался. Признал ты вину свою, да мудростью дар богатырский вернул. Так и люди деревенские понять могут, что не будет им просто героя, а растить в принятии да понимании его следовало.

Обернулся Рисат на слова сказанные и увидел батю своего престарелого, чьи седые ресницы от слёз слиплись.

— Сколько же времени меня не было? — удивился богатырь образу отца старого.

— Столько, сколько тебе потребовалось, сынок, столько, сколько потребовалось нам всем ошибку свою осознать. А теперь верши то, что надобно, а мы готовы поддержать да подсобить тебе, герой.

Обнял богатырь отца своего, да увидел, как люди со всех дворов сходиться начали. Мужики худощавые, да бабы напуганные. Детишки только, могучего богатыря увидав, палки в руки похватали да во главе с героем таким на врага наступать собрались.

— С тобой, Рисат, теперь мы сможем добро своё вернуть и захватчика проучить, — закричал из толпы кто-то.

— Да, да, — подхватили люди. — На кол врага ненасытного! — в злости закричали они.

— Нет, не пойдёт гневом на гнев отвечать, новую злость порождая, — заговорил Рисат, да так, чтобы слышно всем стало. — С мудростью к врагу пойдём, а если не поймёт, силой на силу ответим.

— Да как же так? — засуетился народ деревенский. — Столько лет нас грабили, а мы понимание к ним проявлять будем?

— Месть вершить — лишь себя разрушать да месть зарождать, а мы мира хотим для детей и внуков наших! — закричал богатырь, да так громко, что притихла толпа. — Или не прав я? Понимаю, что охватил страх вас, да злоба людская, несправедливостью сложенная. Если мы хотим поменять что-то, сами справедливы стать должны. А кто заслужил наказания, сам себя и засудит.

— Твоя правда, Рисат. Говори, что делать надо.

— Избы правьте да гостей встречать готовьтесь, а я вернусь вскоре.

Отправился богатырь в земли захватнические. Долго ли коротко ли, оказался он перед воротами замка Саритовского.

— Кто таков? — закричала стража с крепости неприступной.

— К народу пришёл, с ним и говорить буду, — закричал Рисат. — Посягнул царь ваш на богатства земель свободных. Забрал что по нраву ему пришлось у моего народа, значит и своих людей в почёт не ставит.

Отворились ворота, да выбежали три всадника в доспехах, мечами сверкая. Подошли суд вершить над гостем незваным.

— Не нападать я пришёл, а людей от царя, беззакония творящего, избавить, — проговорил Рисат приближающимся воинам.

По приказу заблестели на солнце пики да нацелились на богатыря. Схватился Рисат за оружие их грозное, повалились с коней всадники, ударились о землю доспехами тяжёлыми, заохали.

— Не за войной я к вам пришёл, а за миром, — закручивая оружие в общий узел, вновь проговорил богатырь.

А за стенами замка того уже суета да возгласы народные слышались.

— Герой пришёл!

Уползли поверженные воины и ворота за собой закрыли. Забеспокоился царь и целую роту на битву отправил. И эти воины ни с чем вернулись. Оружие своё на поле, в узлы свёрнутое, тоже оставили.

— Народ! — обратился богатырь к людям. — Я Рисат, сын отца и матери своих. Защитник земель, что царь ваш ненасытный разграбил. Не нужны мне богатства земель этих. А дружбу и возможность мир новый, без гнёта и беззакония, строить предлагаю. Ждёт вас дружба и жизнь новая, счастливая на земле нашей. Будем бок о бок трудиться, поддерживать и помогать друг другу.

Засуетились люди, засобирались и двинулись в путь-дорогу за богатырём мудрым, за жизнью новой. Опустело государство Саритов. Остался царь тот один с богатствами своими. А деревня могучего Рисата встретила всех с почётом и радостью. Зажили они дружно в счастье да мудрости, новый мир создавая да страждущих принимая.

— Говорила тебе, старый, дана сила ему богатырская. Ты ведь просил богатыря народить тебе, вот получай, — любуясь чадом своим, богатырём Рисатом, говорила хрупкая мать мужу своему.

— Дедушка, что? Что дальше-то было, где этот герой сейчас? — засуетился малец, понимая, что рассказ закончен.

— Этот герой живёт вот тут, в каждом человеке, — старик положил худую руку на грудь мальчишке, а ожившие образы в костре превратились в весёлые искорки.