Сказания о воинах-зверях

Неприязненное перо древнеримского историка Аммиана Марцеллина рисует нам конного варвара в ужасном облике кентавра[5]. При этом Аммиан, просвещенный эллин на римской службе, похоже, даже не подозревал, насколько его наблюдения соответствовали той первобытно-магической картине мира, в которой действительно существовали описанные им «человекокони». Варвары привыкли жить вместе с конем, величать его по имени, беседовать с ним. Они нисколько не удивились бы, ответь им конь вдруг человеческим голосом (как не удивились бы этому и древние, «непросвещенные» греки – ахейцы и данайцы из поэм Гомера – «Илиады» или «Одиссеи»). Столь глубоко укоренилась в жизни варваров традиция считать коня мудрым, почти божественным, священным существом, обладающим даром речи и прорицания. Они были готовы рисковать жизнью ради своего коня. Они были уверены, что в трудный час конь тоже придет им на помощь и выручит их из беды. Они восхищались, как дети, его великолепием, заботятся о его здоровье. Они были уверены, что верный конь не оставит их и после смерти. Одним словом, они действительно были кентаврами – мужами, слившимися со своими конями в единое, неразрывное целое.

Подтверждением этой мысли служат слова, запечатленные в «Аламаннской правде», хотя, надо сказать, аламанны (или алеманны – один из германских племенных союзов, ставший наследником маркоманнов и прародителем современных баварцев и швейцарцев) и не прославились (в отличие от готов), как самые выдающиеся конные воины среди германцев: «Оскорбить коня – это то же, что оскорбить всадника».

Рассмотрим теперь связь, существующую между образами Прометея, Гефеста и шамана. На византийских, русских, сербских, болгарских иконах, где изображена борьба Святого Великомученика и Победоносца Георгия с драконом, мы видим красного коня. Из ноздрей его вылетают сноп огненных искр, клубы дыма. Это огнедышащий конь. Лучше не скажешь о его природе, связанной со стихией огня. Однако некоторые все же считали этого коня порождением воды или подземного царства. Но смеем утверждать, что боевой друг Святого Георгия Победоносца – конь солярный, уранический, борьба его с водными и подземными чудовищами имеет символическое значение. Это схватка животворных сил неба с безликими, слепыми силами хаоса, которые гнездятся под землей. В индоевропейской (как, впрочем, и в тюркомонгольской) мифологии, ассоциация «конь – огонь» предполагает также и другую ассоциацию: «металл – огонь». Подобно славному коню, металлы, в особенности железо, имеют двойное происхождение: небесное, метеоритное, или подземное, хтоническое. Железо падает раскаленной звездой с неба или извлекается из мрачных недр и выплавляется с помощью огня.

Нам известно, что лошадь играла важную роль в период перехода от Античности к Средневековью, занимая место как бы в центре тогдашней нехристианской религиозно-мистической вселенной. Географический центр «культа лошади» – евразийские степи, Кавказ, Закавказье, Иранское нагорье. Отсюда кавалерия в латах и культ лошади устремились на Запад. Изучая «предысторию» средневекового рыцаря, нам следует принять во внимание, что он не только конный воин, но и воин тяжеловооруженный, обладающий оружием, для того времени чрезвычайно эффективным. Металлы, их обработка, превращение железа в наступательное и оборонительное оружие высшего качества – это существенные знаки столетий, в течение которых совершается переход от Античности к Средневековью. Металлы, как и лошадь, все более интенсивно используются, подвергаются более тщательному отбору. Они также составляют основу широкого и многообразного религиозно-мистического комплекса. Одновременно учитывать два этих фактора (технический и религиозно-мистический) – значит глубже понять, каким образом всадник, закованный в латы, сумел сосредоточить в себе в канун Средневековья определенную сумму знаковых символов и ценностей, благодаря которым он представал перед современниками в ореоле непобедимости и превосходства.

Регион древнейшей металлургии предположительно находился в северо-восточной части Ирана. Отсюда искусство выплавки и обработки металлов распространилось на Центральную и Восточную Азию, Индию, Кавказ и Таврию. Через Анатолию оно пришло и в Европу (Балканы и Норик), активно выплавка железа стала распространяться где-то около XII в. до Р. Х. Исконные центры естественной добычи и обработки металлов совпадают по времени: крупные рудники и производственные центры были на Кавказе, в Таврии, Норике, Галлии, Иберии, Британии. Халибы (калибы), «народ ковачей (кузнецов)», населявший юго-восточные районы Причерноморья, сделали открытие: железо, длительное время входившее в соприкосновение с древесным углем, становится особо прочным. В XTV–XII вв. до Р. Х. искусство металлургии оставалось безраздельной монополией индоевропейского народа хеттов – мастеров конного боя (правда, в основном – колесничного, а не верхового).