Сказания о волках

— А ты думал, что так просто все забудут твою свадьбу? — взревел Замята. — Щенок паршивый!

— Знаю, что не забыли, — голос у Родно дрожал после рыка деда, он хоть и дед, но еще крепок, как кедр.

— Скрою я тебя от людского гнева, а то греха с тобой не оберещься.

— Куда скроешь-то? — с дрожью в голосе спросил парень.

— Далеко и навсегда, — ответил дед. — Собирайся. Завтра в дорогу, — повернулся и вышел из избы.

Родно еще несколько минут вопросительно смотрел на дверь, которой только что хлопнул Замята, плюхнулся задом на кровать, постарался поразмыслить на тему «куда его хотят спрятать?», только голова болезненно загудела, видимо не была предназначена для дум. Он обвел взглядом свою спальню, заглядывая в каждый уголок, на пол у кровати и привиделась ему синюшное тело Угоды, помотал головой, стряхивая наваждение, и снова завалился в кровать. Собраться он и так успеет — особо нечего собирать. Застонал от приятной прохлады под одеялом, жалея, что его горячее тело очень скоро согреет его.

Цветана налаживала на стол вечерню, когда вошел угрюмый муж. По опыту знала, что сейчас лучше его не тревожить, сделала вид, что не замечает поворота в настроении. Поставила перед ним деревянную миску и рядом положила деревянную ложку. Открыла чугун, оттуда пахнуло наваристой мясной кашей. Положила в обе миски — мужу и себе — рядом поставила жбан со сбитнем, села напротив Замяты и уставилась в него с вопросом во взоре.

— Этот… щенок всеми днями валяется в постели! Жрет и спит! А по ночам девок к себе водит! — он грохнул ладонью по столу так, что все стоящее подпрыгнуло.

— Ну что ты гневаешься так, сокол мой? — Цветана обнимала его плечи. — Возьмем его с собой туда он и переменится.

— Не верю я в него, милая, — глаза потеплели, когда он смотрел на жену, забывая обо всем.

— Велес нам поможет, Замятушка, — ворковала голубицей жена.

— Твоими надеждами, — он посмотрел на миску с остывшей кашей, махнул рукой и отправился в спальню.

Цветана проводила его взглядом, села на его табурет, рукой на локте подперла щеку. Если он не передумает, то завтра они с Родно отправятся в то время, где не надо топить печь, чтобы приготовить еду, она посмотрела на эту самую печь. Ведь всю жизнь жила так и казалось правильным, а пожила седьмицу в новом городе, попривыкла к благам. Не зря же говорят, что к хорошему быстро привыкаешь.

Вот и она успела привыкнуть нажать на кнопочку и чайник начинал закипать, включил газ и быстро приготовится любая пища. Вся еда хранилась в холодильнике, а не в подвальных ларях со льдом. А еще — машины. То что ей они понравились, даже разговоров быть не может, но больше всего глодало самолюбие, что внучка Мезени смогла, а она еще и не пробовала, хуже того она даже не знала, что есть другой мир, в котором столько удивительного. Очень надеялась, что Родно там станет другим. Бедному мальчику итак довелось испытать столько ненастий в своей короткой жизни.

Отъезд наметили на послеобеденное время. Провожать, конечно, вышла большая половина стаи, но многие попросту ненавидели по разным причинам и самого вождя, и его внука. Девки стайкой стояли поодаль, перешептываясь да переглядываясь. Одна радость у них была — Родно в стае не будет, значит, можно будет спокойно жить, не опасаясь, что из-за темного угла дома схватят чьи-то похотливые руки.

Телегу с нагруженным добром вызвался вести сам Ероха. Это был путь в один конец — больше они сюда никогда не вернутся. Ероху в стае уважали и не воспротивились его высокому назначению. Никто же не знал, что в том времени, куда собрался уехать вожак с женой, у него есть своя стая и прибыльное дело.

Перенеслись они сразу на поляну перед въездом в новую стаю. Кругом заснеженные поля, а посреди дороги два столба с перекладиной сверху, словно это ворота. Ни частокола, что обычно обносят вокруг поселения стаи. Зато вдали видны добротные дома.

— Ну что встала столбом, Цветанушка, — обнял ее сзади за плечи Замята, прижимая к себе. — Теперь это твоя вотчина. Дом у тебя здесь есть — сам построил, — гордо добавил он.

— Да неужто? — развернулась она в кольце его рук, не веря заглянула в глаза. — Здесь же стояла наша стая.

— Она и стоит, — только живут потомки тех, кого мы оставили сегодня там.

Ей уже хотелось увидеть новый дом, новое поселение, жителей, которые до сих пор и не знали о ее существовании.

— Пойдем, — она потянула его за руку.

Замята легко рассмеялся, прижав любимую жену к груди.

— Пойдем-пойдем, — взяли легкие узлы, где была их одежда. Ведя жену за собой.

Про Родно они, казалось, казалось забыли.

Глава 21