Сказания о земле Московской

Новгород бурлил. Московских наместников то и дело оскорбляли и теснили. Чуть что — по колокольному звону собиралось вече. В первый свой поход на Новгород Иван Васильевич не решился затронуть новгородских вольностей. Во главе сторонников Литвы стояла Марфа-Посадница. Ее приспешники тайно вели переговоры с Литвой. До Новгорода доходили слухи, что хан Ахмад собирается на москвичей, готовит поход такими силами, какие некогда водил на Русь Бату-хан. Новгородских сторонников Литвы не смущало, что вера в Литве католическая. Архиепископ Феофил долгое время считался союзником Москвы, но и он начал склоняться на сторону ее противников, не слушал увещаний митрополита.

Еще в 1475 году Иван Васильевич ходил на Новгород второй раз, был там принят «с честию», получил много подарков. Но в Москве понимали, что Новгород — это словно тлеющие под домом угли. Два года спустя Иван Васильевич в третий раз прибыл в Новгород, опять получил дары и деньги, опять архиепископ Феофил и бояре заверяли его в покорности, а сами продолжали тайно сноситься с Литвой.

В Москве поняли: новгородский узел должен быть разрублен! В конце 1478 года Иван Васильевич с войском прибыл в Новгород в четвертый раз. Началась расправа. Сто главных заговорщиков казнили, сто семей отправили в ссылку, все имущество многих бояр было отобрано в казну, Марфу-Посадницу насильственно постригли в монахини, архиепископа Феофила увезли и заточили в московском Чудове монастыре, вечевой колокол — символ вольности новгородской — сняли, доставили в Москву и повесили на колокольне Московского Кремля.

В алтаре Софийского собора хранилась грамота, которую дал новгородцам Ярослав Мудрый, когда в 1019 году уезжал на великое княжение в Киев. В той грамоте он предоставлял Новгороду многие вольности. Теперь ту древнюю грамоту разорвали в клочья и сожгли.

Четыре месяца Иван Васильевич вершил в Новгороде суд и расправу. Он уничтожил все новгородские вольности. Как полагалось в других городах московских, вместо выборных посадского и тысяцкого он поставил своего наместника — судить, властвовать, собирать пошлины.

Как будто утихомирились новгородцы, и он вернулся в Москву, оставив в Новгороде целый полк.

Склонил свою гордую голову перед Москвой за много веков прославленный город, какой надменно именовал самого себя Господином Великим Новгородом.

Москва богатела. Теперь она могла набирать больше постоянных войск, содержать больше коней, лучше вооружаться. Сулицы — короткие копья — и сабли заменили прежние тяжелые мечи и длинные неповоротливые копья. И еще: у левого берега речки Неглинной поставили Пушечный двор, начали отливать чугунные пушки, ядра, свинцовые картечины, изготавливать «огненное зелье» — порох…

Но не мог Иван Васильевич всецело заняться внутренними делами.

Новая напасть подошла к Москве. Братья Ивана Васильевича — Андрей Большой углицкий и Борис волоцкий — из Волока-Ламского — уже давно были недовольны своими малыми уделами, какие им достались по отцову завещанию. Они видели, что старший брат их ни во что не ставит, новыми земельными примыслами с ними не делится. А умер их брат Юрий, так Иван все его уделы — Дмитров, Можайск, Медынь и Серпухов — себе потянул.

Не понимали Андрей и Борис, что их старший брат не о себе печется, что, приумножая владения Москвы, он поднимает могущество Руси под единой властью.

Оба брата встретились в Великих Луках. Не случайно был выбран город, порубежный с Литвой. Братья договорились действовать во всем заодно и завели тайные переговоры с королем Казимиром. Тот обещал поддержать. Иван Васильевич направил к ним посла. Посол их уговаривал смириться, но вернулся ни с чем. Братья «ни в чем не послушаша великаго князя», — отметил летописец. Их измена грозила вернуть Русь к прежним удельным порядкам. Нарастал открытый мятеж.

— Неужто опять заполыхает междоусобица, как при великом князе Василии Темном? — со страхом шептались в народе.

А тут ливонские рыцари напали на псковские земли, взяли Изборск, осадили Псков. Пришлось Москве посылать рать на помощь городу. Рыцари отступили поспешно. Однако на случай нового их нападения московская рать вынуждена была остаться во Пскове.

8

 столь трудное для Ивана Васильевича время — первой половине 1480 года — много воинских сил он вынужден был отвлекать от главной цели, от защиты южных рубежей против возможных нападений ордынцев. Король Казимир решил воспользоваться московскими затруднениями и через своих послов в Большой Орде предложил хану Ахмаду выступить на Москву общими силами и в одно время.

Ахмад откликнулся. Последние годы он готовился «всею Ордою» к походу на Москву. Вместе с туменами астраханским, ногайским и отрядами царевичей из Средней Азии у него набиралось до ста тысяч войска. И все же действовал он осторожно.