Сказания о земле Московской

Стены московского кремля, воздвигнутые за восемьдесят с лишним лет до нашествия Бату-хана, были ветхи и кое-где обвалились. Засело за ними опять же малое войско — «в мале дружине» — под началом воеводы Филиппа Нянько и третьего сына великого князя Юрия — отрока Владимира. Было ему всего шестнадцать лет.

Целый день кипел бой, сперва перед стенами кремлевскими, потом на узких улицах. Отважно сражались русские воины и мирные жители, но было их намного менее, нежели врагов.

Писал летописец: «…взяша Москву татарове, и воеводу убиша Филипа Нянка… а князя Володимера яша руками (взяли в плен). А люди избиша от старьца и до сущего младенца, а град… огневи предаша…»

Затаилась вся земля Русская, ожидаючи, куда повернут страшные завоеватели: на северо-запад ли — на Тверь и на Новгород, на запад ли — на Смоленск или на восток?

А Бату-хан остановил свои тумены. Собрались его темники-полководцы в ханский шатер на совет думу думать: куда идти дальше?

Помчались малые отряды врагов от Москвы во все стороны на разведку, по пути жгли они селения. И стремились они захватить пленных, под пыткой выведать у несчастных: далеко ли в те и в другие стороны лежат города, и как они зовутся, и много ли там жителей, и много ли там богатств бережется, и крепки ли там стены?

Прознал Бату-хан, что всех славнее, всех многолюднее, всех богаче достославный город Владимир, стольный град обширного и обильного великого княжества Владимиро-Суздальского. Но стены там особливо крепки и неприступны. А правит Владимиром могущественный князь Юрий Всеволодович.

Вновь созвал на совет Бату-хан своих темников. И решили они дать войскам отдых. Наберутся его воины сил, и направит он свои тумены на восток, на город Владимир.

А тем временем на Руси ждали вестей от своих лазутчиков, какие прятались по лесам подмосковным. Ждали, ждали…

Вспыхнула было светлая надежда: не пойдут враги дальше. Припомнили, вот и после злосчастной битвы на Калке пошли было враги вперед, а потом повернули своих коней вспять. Так может и теперь! Больно уж далеко, в самое сердце Руси, они забрались. Постоят, постоят и двинутся обратно…

И тут полетела во все стороны страшная весть: поднялись вражьи полчища и пошли прямиком на восток!

На семь верст[14] шел вокруг города Владимира вал высокий; а перед валом был выкопан глубокий ров, наполненный водой, а поверх вала поднимались рубленые, в два ряда, дубовые, из аршинной толщины бревен стены, а внутри сложенных в клети бревен было землей засыпано. Прорезало те стены пять ворот с островерхими башнями. С запада и с востока высились ворота белокаменные, назывались они Золотые и Серебряные, остальные трое ворот были деревянные.

Услышал великий князь Юрий Всеволодович, что полчища Бату-хана приближаются, что беды не миновать, созвал своих бояр на совет. С небольшим войском покинул Юрий Владимир и отправился в земли ярославские и костромские набирать новые полки, а в городе оставил отборных храбрецов-дружинников под началом старого воеводы Петра Ослядюковича и своих старших сыновей Всеволода и Мстислава, решился оставить и всю свою семью.

Рассуждал он с воеводами: «Выдюжат крепкие владимирские стены любую осаду. А мы приведем новое войско и кинемся на врагов с тыла. Тут из ворот устремятся дружинники верные, да ударят с другой стороны. И достанется победа нам…»

Только на сорок четвертый день после взятия Рязани, 3 февраля 1238 года, подошли к Владимиру передовые тумены врагов. Увидели они многие златоглавые храмы и терема и поняли: ждет их тут добыча — коней не хватит навьючить. Поскакали их всадники вокруг города, начали высматривать: не окажутся ли где стены не столь крепки и валы не столь высоки?

И в тот же день смотрели владимирцы со стен, с надвратных башен, как черным дымом застилались посады и полыхали жилища. И видели они, что всюду, до самых лесов дымились костры и вокруг них сидели воины неприятеля в длинных лохматых одеждах, в остроконечных шапках, что-то жарили и кипятили, точили сабли, пересчитывали стрелы.

И поняли владимирцы: конец им пришел. Но не испугались они, а крепче сжали рукояти мечей да топорища.

^{От ударов комлями бревен рухнули дубовые стены города Владимира справа от Золотых ворот. Хлынули полки Бату-хана в пролом. Диорама-макет из Владимирского музея.}

К Золотым воротам шагом подъехала сотня вражеских всадников. Защитники сверху, с ворот, пустили в них по стреле, и те также пустили по стреле. Тут увидели осажденные, что ведут, в спину толкают пленного княжича Владимира. Был он в рубище, босыми ногами по снегу переступал.

Записал о нем летописец: «Бе бо уныл лицем — изнемогл бедою от нужди».

Хотели его старшие братья — Всеволод и Мстислав — тотчас же отворить ворота, с малыми своими полками на выручку броситься, да удержал их воевода Петро Ослядюкович, показал, какая сила вдалеке стоит.