Сказания пыльных миров. Том 1. Горняк

Обычно это действительно монотонная работа, нам даже не нужно было дробить щебень – мы просто откалывали куски любого размера в любом разрешенном месте карьера и на тачках свозили их в одну кучу к Гермушу. Гермуш – это гном. Сидел всегда в одном месте с таким видом, будто его дерьмо пахнет розами, а мы должны быть вне себя от счастья уже от одного факта, что он вообще с нами разговаривает. Единственное полезное умение этой надменной свиньи заключалось в том, что он с одного взгляда определял вес камней в тачке, которую к нему везут. Да-да, всего лишь неплохо раскачанный навык оценки. Массу камней от каждого рудокопа он аккуратно записывал в тетрадку, и в конце дня можно было получить деньги за выполненную работу. В первый день я получил три медяка. И потратил пятнадцать на еду. Потрясающее соотношение. Тем не менее, на такой усиленной кормежке и работе я за этот же день поднял силу и выносливость на целых пятнадцать сотых. Каждую. И… этот момент пробудил во мне неожиданный энтузиазм. Добыча камня стала восприниматься как специфическая тренировка, следующие дни я был чуть ли не самым заводным шахтером, а Фестус периодически спрашивал меня, чего это я такой веселый и не попадало ли мне камнем по голове. Честно признаться, пару раз попадало. Но дело было скорее в том, что с каждым разом, как я заходил в интерфейс, я видел что-то вроде:

Со времени последней проверки ваша сила увеличилась на 0.01!

И это как-то незаметно превратилось практически в манию.

Я проверял интерфейс ежечасно, встречая рост любой характеристики взрывами радости. Я придумывал безумные с виду способы тренировок “не отходя от забоя”.

Я пытался добывать камень, издавая как можно меньше звуков, или, возвращаясь с пустой тачкой, проехать мимо Фестуса так, чтобы тот меня не заметил – для тренировки скрытности. Я пытался подхватывать выбитые из стены куски гранита прямо на лету – для тренировки ловкости и скорости. Я пытался как можно точнее оценивать массу тачки с камнем и отдельных камней, а потом сравнивал с тем, что говорил Гермуш – вдруг получится открыть себе навык оценки? Я вгрызался в гранит гномьего языка, который нам спустя рукава преподавали каждое утро. Большинство на этих уроках тихо дремало, но я еще и учителя периодически задалбывал вопросами… и вот это сыграло со мной дурную шутку. Как-то подзабылся тот момент, что, во-первых, мы тут с Фестусом не одни, а во-вторых, подростки не любят тех, кто пытается выделиться. А вопросы и инициатива при изучении гномьего языка как раз сошли за такую попытку.

Спустя неделю меня поймали у нашего пригретого места, где мы рубили камень, ровно в момент, когда Гермуш отошел облегчиться. Продуманные ребята, нашли удобный момент. Разговор, правда, вышел довольно коротким:

– Привет, это ты тут сильно умный? – Черноволосый парнишка, на пару лет старше меня, появился справа и легонько толкнул меня, привлекая внимание.

– А? – Я полностью сосредоточился на добыче гранита, так что не сразу понял, кто это и что он от меня хочет.

– Умный, говорю?

– Э… возможно.

– Так ты не умничай!

– А почему?

Парень на секунду задумался, подбирая ответ, но в этот момент переполнилась чаша терпения его напарника. Скуластый и насупленный, он до этого молча стоял и внимал мудрости товарища, но тут решил, что время слов прошло и настало время действий. Молча вышел из-за спины брюнета, размахнулся и зарядил мне кулаком в пятак. Я на мгновение ослеп от боли, а когда проморгался – успел лишь увидеть и почувствовать, как в меня влетели плечом, повалив на землю. Уже падая, увидел яростного Фестуса, который прыгнул на второго противника с воплем, больше похожим на боевой клич. Кажется, он даже успел с размаху зарядить брюнету в челюсть - да так, что тот слегка "поплыл". Увы, противников оказалось совсем не двое. Я в это время пытался вывернуться из-под скуластого, который, не особо напрягаясь, удерживал меня лицом вниз, уперевшись мне коленом между лопаток. А к противнику Фестуса в этот момент подоспела подмога. Увы, как бы мой друг ни был силен, но кулачный бой у него пока что так и не открылся. Так что в одиночку против целого десятка подпевал долго продержаться у него не получилось. Собственно, даже драки не получилось, его просто повалили на землю так же, как и меня. Разве что для этого понадобился не один человек, а трое...

А дальше нас пинали толпой. Прям старые добрые Лиан и Кристоф вспомнились, только те как-то нежнее и осторожнее били, несмотря на все наши разногласия… оххххх… а вот тебя, сволочь рыжая, я запомнил. Бить лежачего в пах – это уже верх подлости...

– Шухер! – Донесся вопль издалека и стая шакалов вокруг тут же брызнула в стороны, делая вид, что ничего не произошло.

Кряхтя и постанывая, мы перевели тела в более вертикальное положение и сели, прислонившись к стене карьера. Я покосился на злого Фестуса, который хмуро ощупывал бок, периодически кривясь от боли:

– Ты извини… и спасибо, что попытался вмешаться.