Сказания Симхавиля. Том 4

Линч Гевара. Один из основателей Ордена Великого Рассвета. Герой революции. Бывший священник. Мастер боевых искусств и прославленный охотник на монстров. Глава карательной и ударной группы. После войны проделал большую работу по истреблению монстров на территории Симхавиля. В борьбе с контрреволюционерами получил прозвище «Палач» среди оных. Является главным инициатором закона о полном и окончательном запрете религии на территории всего Симхавиля.

Закончив ознакомление, Грей едва удержался, чтобы не прикоснуться к одному из портретов.

«Значит именно эти люди стоят за созданием Ордена. Интересно, много ли осталось тех, кто виделся с ними лично? Или хотя бы жил в одно время. Интересно, какого это, встретиться с легендой такого уровня?»

После он обратил своё внимание на изображение Мигеля Кастро.

«Значит он первый глава Ордена. А какой по счёту тогда Адам? А какие были ещё главы у Ордена?»

Насмотревшись на портреты, Грей пошёл дальше. По пути ему попадалось немногочисленные картины с подвигами солдат Ордена. Были среди них как величественные изображения кровавых битв, так и сатирические насмешки над царями и дворянством в целом. Особенно в глаза бросалось полотно с названием «Участь предателей», где в мрачных тонах изображалась городская улица, по которой шагало несколько солдат и над которыми на верёвках было повешено более десятка человек.

Просматривая картины, Грей краем глаза заприметил расположенную отдельно от основного зала комнату. Войдя в неё, парень оказался в маленьком саду, где на четырёх квадратных клумбах по бокам были посажены кусты с цветами. Ну а посреди этого прекрасного сада, освещаемый светом из стеклянного потолка, располагался постамент, на котором стояло четыре высоких и величественных каменных статуи. Это были статуи тех самых четырёх героев, основателей Ордена. Они стояли, гордо подняв головы и с надеждой смотря вдаль. А под ними на постаменте весела табличка, что гласила: «Героям великой революции и мировой войны посвящается».

Однако было в этих статуях что-то странное, а точнее в самом постаменте. Приглянувшись получше, Грей заметил, что на постаменте было будто специально оставлено свободное место. Там было место ещё для двух статуй.

В это время как раз мимо проходил уборщик. Дракон решил воспользоваться шансом и спросил:

— Извините, а почему на этом постаменте есть ещё свободные места? Будто ещё для двух статуй. Ошибка в проектировании?

Уборщик с удивлением посмотрел на парня.

— Ты что, пацан, не знаешь? — он ухмыльнулся, — Памятники героям разрешено ставить только после их смерти.

Позабавившись вопросом дракона, уборщик пошёл дальше.

Удивлённый Грей ещё некоторое время задумчиво смотрел на статуи.

«Значит живы ещё двое…»

Покинув комнату, Грей пошёл дальше блуждать по залу Ордена. И в самом конце зала он увидел висящую на стене огромную картину.

Несколько метров в ширину и высоту, полотно пусть и было нарисовано маслом, но количество деталей на ней поражало. Будь то люди, их лица, детали одежды, свет костров, и даже трещины в зданиях, всё было детализовано на высшем уровне. А изображалась на ней городская площадь, где огромная толпа народу собралась вокруг руин разрушенного здания. А на руинах тех вместе с горсткой солдат стояли четверо героев революции. С поднятыми вверх кулаками они пламенной речью обращались к народу. И народ слушал их, пока вместе с объятым пламенем замком лорда загоралось пламя надежды в их глазах. А носило название это полотно — «Пой, революция!»

Картина производила мощнейшее впечатление. И чем больше Грей в неё всматривался, тем больше мурашки бежали по коже, сердце ёкало, а душа будто возносилась над небесами.

Но внезапно, рассматривая детали картины, в горстке солдат Грей узрел знакомое лицо. Прищурившись и присмотревшись получше, он впал в шок. Рядом с солдатами стоял и смотрел на произносимую речь Лампер Маврос. Он был очень молод, подросток не больше шестнадцати лет. Его лицо было таким молодым и красивым, но уже достаточно суровым. Чёрные волосы ещё не успели отрасти до бёдер, лишь слегка доходя до плеч. А присмотревшись ещё лучше, можно было заметить стоящего под боком Адама Лихта. Тому и вовсе не более четырнадцати, совсем ещё мальчишка. Трудно было поверить, что этот маленький эльф с милым личиком уже тогда сражался в кровавых битвах, а после станет главой Ордена.

Рассматривая своих знакомых в молодости, из Грея негромко вырвалось:

— Это что, Лампер?!

И тут ему на плечо резко положили руку.

— Да, это я.