Скажи боссу «нет», или Секретарша на батарейках

– Собака-то была наша, – пробурчал Юрий и отстранил Диму, словно врач «неотложки» праздного зеваку. – Дайте я ее обследую.

Он сел перед рыдающей Мариной на корточки и взял ее за ногу.

– Оставьте меня! – закричала она и брыкнула конечностью. – А-а-а!

Было непонятно, что означает это «А-а-а!». То, что она не хочет, чтобы ее трогали, или, что ей больно дрыгать ногой. Юрий предпринял еще одну попытку сделать осмотр, но девица не давалась, извиваясь на песке, как ящерица. Она рыдала столь самозабвенно, что Дима Куманцев немедленно вспотел от ужаса. Ничего себе – знакомство! После такого никому не захочется приглашать их в дом! Он наклонился к пылающему Марининому уху и прошипел:

– Прекрати истерику, идиотина!

– Давайте перевернем ее на спину, – предложил Юрий. – А то она наглотается песка. Прижимайте сначала верхнюю половину туловища, а я проверю ноги. Наваливайтесь, наваливайтесь!

Дима послушно навалился на Марину и едва не задушил ее от усердия. Та трепыхалась, как карась на удочке. Юрий взял ее за лодыжку и попытался согнуть ногу в колене, но не успел: сзади его схватили за шиворот и потащили вверх.

– Ну ты, ка-азел! – врастяжку сказал кто-то. – Убери от бабы щупальца!

Диму тоже оттащили от воющей, как сирена, секретарши, и тут все сразу стало ясно. Неподалеку, сминая от волнения выпуклые бюсты, топтались матроны в пупырчатых шапочках. Услышав плач и крики, они решили, что на бедную девушку напали, и кинулись к картежникам, требуя, чтобы «люди добрые» немедленно вмешались и спасли бедняжку от насилия.

– Так же нельзя! – причитали они. – Среди бела дня! Прямо на пляже!

Картежники оказались дюжими парнями и не стали примериваться к противнику, а сразу же ринулись в бой.

– Вы че, ва-аще? – спросил самый здоровый из спасителей и толкнул Юрия плечом.

– Она с дерева упала, – спокойно объяснил тот, показывая на свернувшуюся клубочком Марину, которая дорыдалась до икоты. – Мы пытались проверить, нет ли у нее травм.

– Травма-атологи, блин! – процедил второй спаситель.

Дима, который думал только о своем деле, легонько пнул Марину ногой и процедил:

– Прекрати же выть!

Тетки в купальниках в ужасе шарахнулись в сторону, словно Дима – маньяк, который направо и налево крошит народ.

– Не трожь девочку! – немедленно среагировал третий спаситель и сильно толкнул Диму в грудь.

Тот в ответ стукнул его по руке… И тут началось! Драка разгорелась нешуточная – яростная и беспощадная. Тетки в купальниках завизжали, а Марина немедленно перестала рыдать и, встав на четвереньки, двинулась по направлению к кустам. Над нею мелькали ноги, руки, головы и стоял такой мат, который мог бы если не удивить, то изрядно позабавить специалиста по неформальной лексике.

Уже в кустах, слегка придя в себя, она сообразила, что последствия происшедшего будут для нее самыми плачевными. Куманцев ни за что не простит ей срыв операции «Знакомство» и прогонит в город, доложив старшему брату, что его секретарша ни на что не годится. Если его к тому же еще и побьют… Вероятно, следует как-то прекратить драку.

Никакого опыта в прекращении драк у Марины не было. Тетки, которые спровоцировали потасовку, поспешно скрылись с места происшествия, и она осталась один на один с пятью разъяренными мужиками. Куча-мала рычала, сипела и изрыгала проклятия.

– Перестаньте, пожалуйста! Я вас очень прошу! – крикнула Марина, умоляюще сложив руки. – Я вам сейчас все объясню! Это я во всем виновата!

На нее обратили не больше внимания, чем на летающую поблизости стрекозу. Марина подобрала большую сучковатую палку, подбежала к дерущимся и сунула палку в кучу-малу. Ее немедленно вырвали у нее из рук, сломали и отбросили обломки. Заодно Марина вскользь получила по уху и вынуждена была отскочить в сторону. Требовались меры гораздо более радикальные.

Однажды она была свидетельницей того, как маленькая девочка погасила скандал между своими многочисленными родственниками. Она стала петь и танцевать, и те постепенно замолчали и начали умиляться – какой же это славный ребенок. Марина не думала, что она покажется славной кому-нибудь из дерущихся, но от отчаянья решила – надо попробовать. Вдруг она их ошеломит и они перестанут друг друга мутузить? Бочком подошла поближе, положила руки на талию, как ее учили в танцевальном кружке в шестом классе, и, подпрыгивая, выставляя вперед то правую, то левую ногу, пошла в обход кучи-малы, громко затянув:

– Выходили красны де-евицы из ворот гулять на у-ули-ицу! Ай-люли, ай-люли, ай-люли, из ворот гулять на улицу!

Драка прекратилась на удивление быстро. Услышав пение, Юрий в какой-то момент отвлекся и пропустил мощный удар, после которого свалился на песок и остался лежать неподвижно. Спасители стушевались и растерянно замерли. Дима отскочил в сторону и стал против них, тяжело дыша. Тут уж нельзя было не обратить внимания на зареванную и грязную жертву насилия, которая скакала, уперев руки в боки, и горланила:

– Выносили красны де-евицы во белых руках по соловью! Ай-люли, ай-люли, ай-люли, во белых руках по соловью!