Скажи, что не любишь

– Ты же бог, – Алёнушка подошла к пришельцу почти вплотную, запрокинула голову, силясь заглянуть в эти большие чёрные глаза. Голова девушки пошла кругом, где-то там на дне пронзительных чёрных глаз пряталась удивительная тайна. Девица вдруг испугалась увиденного, подняла ладони, чтобы оттолкнуть бога, упёрлась руками в его широкую грудь. Голоса духов словно дуновение летнего ветерка с едва слышным: «нельзя, нельзя», – не могли предостеречь девицу. Почему же тогда мимолётная лёгкая заманиха сработала? Почему же тогда руки бога сомкнулись на талии девушки, когда он склонился к ней и припал губами к её мягким и податливым губам? Голоса духов зазвенели в ушах колокольчиками: «нельзя, нельзя!» Пришелец одним лёгким движением руки освободил плечико от лямки сарафанчика. Её праздничный расшитый диковинными цветами и яркими звёздами сарафан словно слушался бога и мечтал соскользнуть с изящного девичьего стана и упасть к её стройным ногам. «Нельзя! Нельзя!» – Всё сильнее, всё истовее бренчали бубенцы, когда бог нежным и трепетным движением освободил от бретельки другое плечико девушки, и сарафан, вот предатель, принялся осторожно сползать вниз. «Нельзя! Нельзя!» – Бился в ушах звон, почти как набат. Очаровательная из тончайшего полотна сорочка почти не скрывала женских прелестей. «Нельзя! Нельзя!» – хрустальный звон закладывал уши девушки, когда бог одним почти неуловимым движением руки, то есть одним лёгким нажатием кнопки скинул с себя защитное одеяние и также остался в тоненьком облегающем тело исподнем. Бог прильнул к девке всем телом и принялся ласкать её нежно своими длинными гибкими руками. «Нельзя! Нельзя!» – Бухало набатом в голове у Алёнушки, но оттолкнуть бога не было сил. Его разгорячённое молодое упругое тело манило девку в страну неизведанного любовного эликсира. Это предвкушение блаженства заставляло её всхлипывать от наслаждения под прикосновениями трепетных заботливых рук, сладких, ка мёд губ, от энергии что исходила от бога. «Нельзя! Нельзя!» – Почти в голос кричали духи, когда бог принялся осторожно укладывать девицу на шёлковую травушку-муравушку. «А теперь всё можно», – выдохнули духи и замолкли устав сопротивляться и поняв всю тщетность своей заботы. Алёнушка почувствовала, как растворились и канули в небытиё неважные теперь одежды, и бог слился с ней в единое целое. И тут она проснулась.

На сердце у девицы было муторно, словно что-то она потеряла, но никак не могла вспомнить, что именно. Необычный сон витал в голове какими-то обрывками. При воспоминании о марсианине сердце замирало, переставало биться, дыхание останавливалось, а потом когда не дышать уже становилось не возможно, начинало судорожно колотиться в грудной клетке, словно нагоняя пропущенное. Марсианин казался девушке необычайно красивым. Вот он грациозным движением откидывал прозрачный шлем защитного костюма, и становилась видна его смешная лысая головушка. Его голова казалась идеальной формы и вызывала восхищение. Парня не портили даже небольшие и слегка оттопыренные уши. Алёнушка вдруг поняла, что её щёки запылали от смущения и она приложила к щекам прохладные ладошки. Да что с ней такое? Откуда взялась эта стыдливость? И вот странность, ни подружкам, ни тем более матушке и бабуле, совсем никому не хотелось рассказывать о своём чудесном ночном видении. Впервые у Алёнушки появилась тайна. Ну это ещё пока не было тайной, но малюсенький секретик всё же имелся.

В светёлку ворвались младшие сестрёнки Анька и Манька и разом зачастили:

– Алёнушка! Алёнушка!

– Мы тебе оладушек принесли и морса тоже.

– Алёнушка, ты сегодня у нас выходная! И сегодня тебе даже воду на кухню таскать не надобно!

– Ух, ты везучая! – с шумом и гамом девчонки поставили на столик тарелку с горкой горячих оладушек и стакан с морсом. Потом они умчались по своим важным делам. Алёнушка почувствовала себя проголодавшейся и не мудрено, за окном уже смеркалось. Сколько же времени она спала? Что ночью-то делать будет? Перед глазами снова всплыл образ пришельца. Мечтать она будет, грезить наяву. Дверь снова распахнулась, и снова без стука, то была Светозара и при том в новых нарядных одеждах. Видать похвастаться пришла.

– Алёнушка, говорят, ты занемогла. И это на самое рождение года! Как обидно! – Разохалась подружка. – Не могла немного потерпеть?

Алёнушка отрицательно помотала головой, дожёвывая оладушку, спешно проглотила.

– И куда это ты такая нарядная в праздничном новом сарафане собралась?

– Мы с девочками надумали у костра на площади посидеть, песенок попеть, на парней посмотреть. А что? Нынче всё можно, начало года диктует свои правила. Можно и парням поулыбаться, позаигрывать. Пошли с нами! Или ты совсем хворая? – Озадачилась Светозара.

– Подожди немного, я у маменьки спрошусь, – с этими словами Алёнушка прошмыгнула за дверь, потом в комнату матери.

– Матушка, разреши с девчонками на гулянья сходить. Новый год же, все празднуют!

– Что и хвори все прошли? Ну беги тогда веселись! – Засмеялась матушка. Девушка развеселилась окончательно и побежала за Светозарой:

– Ну побёгли!