Скажи «да»

Второй быстро оказался рядом, рванул юбку обеими руками, но был неприятно удивлён качеством пошива. Если выберусь отсюда, надо непременно сказать Ленке спасибо. Моей радости он не разделял, разозлился и начал просто задирать ее. И вот тут я испугалась по-настоящему. Хотела закричать, но просто не смогла, в горле встал ком размером с Гришин пудовый кулак. Я отчаянно вырывалась, сжимая колени, которые он упорно пытался раздвинуть, брыкалась, царапалась и чувствовала, как сталь лезвия ножа оставляет порезы на шее и ключице. Мычала, глухо, подавлено, в глазах слёзы, в душе обида, в голове лишь одна мысль — мои не войдут. Просто не смогут. Под дверью щель довольно приличная, через которую прекрасно видно положение ног. Меня держат у самой двери, пятками к ним, попытаются прорваться — либо задушат, либо пристрелят, либо прирежут. Не понятно, на что рассчитывали эти двое, но по зрачкам размером с бисерину сложилось впечатление — ни на что. В голове родился план и они ему следовали не задумываясь о последствиях. Оба скорее всего обдолбаны. С такими не договориться, не вырваться. Дверь попытались открыть с обратной стороны, я кожей чувствовала их присутствие, но от этого было ещё более тошно видеть свои трусики на полу, порванные в лоскуты, продолжая брыкаться, отлично понимая, что в рукопашной схватке с двумя мужчинами мне не победить.

Второй уже стянул штаны, звякнув пряжкой ремня, поднял обе моих ноги в воздух, рыча и отдуваясь, вспотев от прикладываемых усилий, как вдруг дверь одного туалета открылась и на четвереньках выползла та самая блондинка. Я собрала оставшуюся волю в кулак, с силой пихнув мужчину напротив обеими ногами, он отшатнулся, но устоял на ногах, а блондинка подобрала мой пистолет и взвизгнула:

— Прекратите! Сейчас же прекратите!

Второй подло заржал и спросил ехидно:

— Хочешь присоединиться?

Не ожидала я такого. От неё не ожидала. Он резко развернулся и потянулся рукой, чтобы схватить ее за волосы, она отпрянула, плюхнувшись на пятую точку, зажмурилась и нажала на курок. А я едва успела прикрыть глаза и отвернуться. Как будто уроки по стрельбе у Арсения брала.

— Сука! — взревел тот, что держал меня, убрал руку и побежал к ней, я изловчилась выставить ногу и он со всего размаха приложился головой об острый угол дубовой столешницы под рукомойником, упав на пол и обмякнув.

Все в этом баре добротное, массивное. Спасибо, наверное.

Нервно одёрнула юбку, подошла к лежащему без движения первому и потрогала пульс, хотя необходимости в этом не было. В виске пробоина, во взгляде пустота.

— Один-один, — констатировала брезгливо и подала руку сидящей в луже крови девушке.

— Варвары! — взвизгнула нервно и взмахнула рукой с пистолетом.

Я осторожно забрала его, потрогала дуло и сунула обратно под резинку, а потом подошла к двери и открыла засов. Дверь тут же рванули с обратно стороны, а мне страшно захотелось сделать снимок на память, но под рукой не оказалось телефона.

— Японский городовой, — брякнул Паша, пытаясь рассмотреть сразу все.

— Я припудрилась, — пискнула в ответ.

— Лучше бы я под себя сходила, — вздохнула блондинка за моей спиной.

Я не сдержала тупую улыбку и хихикнула, она хихикнула в ответ, Эмир привалился плечом к косяку, прикрыв глаза, Миша радостно оскалился, Пашка был недоволен на столько, что глядя на его лицо текли слюни, как от кислого, Гриша сурово хмурился, а Саша… Саша был в ярости. Вена на шее пульсирует, грудь вздымается и если бы эти двое мозги сдохнуть ещё раз, то непременно бы это сделали. Смотреть на него было слегка не по себе, я отвела взгляд и увидела себя в зеркале. Вот где надо было делать снимок на память. На волосах, груди, животе — брызги крови и мозгов почившего первым. Шея и ключица в порезах, руки и ноги в синяках и ссадинах.

Вздохнула и посмотрела на Пашу.

— Понял, — буркнул в ответ и удалился, а я перевела взгляд на Эмира.

— Само собой, Линда, — ответил с намеком на обиду и скрылся с моих глаз, а я уставилась на Филюка.

— Тут вообще никаких проблем, — ответил и пошёл в зал, громыхнув: — Закрыто! Пошли нахер!

Ни одного возражения в ответ я не услышала, лишь мерный топот, и посмотрела на Мишу.

— Скоро буду, — улыбнулся мягко и я осталась стоять напротив Ларионова.

— Куда все? — спросил сурово.

— По поручениям, — слегка повела плечом в ответ.

— Каким? — не унимался, а я вздохнула. Припираться не было сил и я заговорила тихо:

— Пашка поехал за вещами. Всегда его отправляю, он выбирает белье из комплекта или, на худой конец, в цвет, если сильно спешит. Эмир за аптечкой в машину, сейчас вернётся. Миша в квартиру наверху за чем-то, во что можно завернуть… это. Гришу слышал.

— Да не уйду я, у меня сестра в сортире повесилась, не иначе! — заорали из зала. — Лиля, мать твою разтак!

— Можно подумать, у нас разные, — буркнула Лиля и подошла ближе. — И чего теперь делать?

— Ты же слышала, — слегка пожала плечами, — ждём Пашу.

— А дальше? — спросила обреченно и покосилась вбок. — Я… я человека убила. В тюрьму теперь?

— А хочешь?