Скажи герцогу «да»

— Ваша светлость… — При звуке ее голоса миссис Фрайди подняла взгляд от вышивки и посмотрела на нее с теплой ободряющей улыбкой, что придало Дженис уверенности, и она продолжила: — Мне удалось встретиться с вашей бабушкой. Вдовствующая герцогиня меня настолько очаровала, что я решила воспользоваться ее предложением остаться здесь на месяц… если, конечно, миссис Фрайди готова составить мне компанию.

— Разумеется, с удовольствием! — с неожиданным энтузиазмом отозвалась та.

Герцог на долю секунды опешил, но тут же заявил:

— О, в этом нет никакой необходимости. Вы очень добры, леди Дженис, но у нас в поместье достаточно народу, чтобы составить компанию моей бабушке.

— Да? По словам сиделки ее светлости, никто, кроме вас, не навещает ее. — Дженис оглядела остальных гостей. — Поскольку некоторые из ваших гостей находятся здесь уже достаточно продолжительное время, могу предположить, что давно навестили бы ее, если бы имели такое намерение.

Воцарилось короткое молчание.

— Да я бы с радостью… — пробормотала мисс Бренсон. — Просто как-то вылетело из головы. А кроме того, мы с ней незнакомы.

Дженис с трудом сдержала улыбку: мисс Бренсон говорила много, быстро и… совершенно неубедительно.

— Мы только следуем рекомендациям доктора, — поспешил объясниться герцог, дабы высказывание американки не было понято превратно. — Моей бабушке необходим покой, хотя, мне кажется, не слишком частые посещения не принесут особого вреда.

— Что ж, в таком случае я с радостью познакомлюсь с леди Холси, — вызвалась леди Опал. — Уверена, мы найдем, о чем поговорить.

— Мы пойдем вместе, правда? — поддержала ее сестра, но так, будто они собираются в логово тигра, а не в спальню старой женщины.

Дженис и хотела бы порадоваться их энтузиазму, но понимала, что все это делается лишь для того, чтобы ускорить ее отъезд в Лондон. Ей также было ясно, что никто из этой компании не собирается покидать дом герцога — во всяком случае, в ближайшее время.

— Я уверена, что леди Холси будет приятно увидеть и друзей вашей светлости, лорда Раунтри и лорда Ярроу. — Дженис обратила свой взор в сторону джентльменов.

Лорд Раунтри откашлялся, прочищая горло.

— Я… я с радостью.

— Как и я, — добавил лорд Ярроу.

— Прекрасно. — Дженис едва не рассмеялась, глядя на каменные лица джентльменов. — Общение с вами пойдет ей на пользу.

— Совершенно верно, миледи, — заметил герцог. — А это означает, что, как только дороги очистятся, вы сможете спокойно вернуться домой, не беспокоясь о моей бабушке.

Дженис не знала, плакать ей или смеяться: герцог явно давал понять, что ему не терпится избавиться от нее, но решила не обращать на это внимания, а сосредоточиться на своем плане: заставить его пожелать, чтобы она осталась.

— Нет, ваша светлость, — беспечно, но твердо сказала Дженис. — Однако благодарю вас за столь любезное предложение. Я намерена сдержать свое обещание вдовствующей герцогине погостить здесь месяц.

Она смотрела на герцога с благосклонной улыбкой, как и учила мама. В течение нескольких секунд в гостиной было слышно только потрескивание дров в камине и тиканье часов на каминной полке.

— Леди Дженис, — решительно начал герцог, — безусловно, желание выполнить обещание остаться делает вам честь, но я вынужден настаивать на вашем отъезде. Бабушке не следовало писать вам. Все это прискорбная ошибка, и вы вовсе не обязаны расплачиваться за это упущение. Нам следовало уделять леди Холси больше внимания. Возвращайтесь в Лондон, насладитесь коротким сезоном, повеселитесь. Девушке вашего возраста не следует обременять себя заботой о старой больной женщине.

Дженис сделала вид, что не заметила его раздражения.

— Благодарю за заботу, ваша светлость, но не стоит думать, будто мне это в тягость. Для меня радость общаться с вдовствующей герцогиней, у которой я в гостях. Так что согласно ее желанию я остаюсь на месяц.

Дженис буквально физически ощутила на себе тяжесть взглядов всех присутствующих, за исключением миссис Фрайди, смотревшей на нее с интересом и даже с симпатией.

— Ну что ж. — Герцог надменно вскинул голову со своей обычной полуулыбкой, не затронувшей глаз. — Оставайтесь. Бабушка, не сомневаюсь, будет довольна.

В отличие от него, дал он ясно понять.

Туше.

Она готова уступить ему эту незначительную победу.

Герцог еще не знает, что скоро будет умолять ее остаться.

Их взгляды встретились, и хотя ничего как будто бы не произошло, Дженис заметила проблеск интереса — подлинного интереса — в глубине его глаз. И каким бы холодным он ни был, тот интерес, это все же лучше, чем его прежнее безразличие.

Женщины обменялись смущенными взглядами, лорд Ярроу хмыкнул, поглаживая подбородок, а губы лорда Раунтри скривились в презрительной усмешке.

«Очко в твою пользу, так что вперед, — сказала себе Дженис. — Это игра. Большая игра».

И она твердо намерена победить.

— Насколько мне известно, — обратилась она к герцогу, — в ваших конюшнях есть первоклассные скакуны.

Не слишком удачно, но кое-что.