Скажи герцогу «да»

— Хорошо. Будь по-вашему. Но не вздумайте угрожать мне снова. Вы всего лишь грум, и в моих силах сделать так, что вас выставят из этого поместья без рекомендаций.

— Да-да, вы уже упоминали об этом. — И Люк лениво зевнул, зная, что это разозлит ее еще больше. — Но вы слишком добры, чтобы поступить со мной подобным образом, и на самом деле вовсе не хотите, чтобы я ушел.

— Смешно. — Взглянуть на него она не решалась. — Так зачем я вам все же понадобилась?

— В доме герцога есть одна вещь, которую мне крайне необходимо найти. И вы должны помочь мне в этом.

— Должна? — вконец разозлилась Дженис. — Если кому-то нужна помощь, об этом следует вежливо просить. Не желаю ничего слушать, пока вы не станете соблюдать правила учтивости.

Он не смог удержаться и повернул ее за округлый подбородок так, что она снова смотрела прямо ему в лицо. В ее глазах полыхала ярость.

— Запомните: я никого ни о чем не прошу. Я приказываю. Здесь есть то, что принадлежит мне. И вы это найдете.

Она судорожно вздохнула:

— Вы грубиян. И к тому же, видимо, сошли с ума, если думаете, что можете мне приказывать.

— Конечно, могу, — возразил Люк. — Что и делаю сейчас. До конца недели — то есть через шесть дней — эта вещь должна быть у меня. А если вы не станете ее искать, я скажу Оскару, что вам грозит опасность, и преданный слуга сочтет необходимым немедленно отвезти вас домой.

Дженис потрясенно ахнула.

— Зачем вы это делаете? Почему бы просто не попросить меня помочь вам?

— Просить? С какой стати?

— Не могу поверить, что вы настолько высокомерны.

— И в любом случае вы бы мне отказали.

— Откуда вы знаете?

— Неужели согласились бы?

— Нет.

— Вот видите.

Она снова скрестила руки на груди, обжигая его сердитым взглядом.

— Значит, вы считаете, что наиболее приемлемое решение — принуждение?

Один из щенков завозился, и Эсмеральда, встревожившись, ткнула его носом.

— Почему нет? — Люк понизил голос, чтобы не беспокоить собаку. — Главное — результат.

— И не надейтесь, — прошептала Дженис, качая головой, причем с таким усердием, что ее коса раскачивалась от одного плеча к другому.

— Ну что ж, придется поговорить с Оскаром. И будьте уверены, он отыщет способ переправить вас в деревню, даже если для этого ему придется вас связать и взвалить на плечо.

— Не смейте!

— Вы ведь не хотите уезжать, не так ли?

— И вам это хорошо известно. — Она нахмурила брови. — Ладно. Говорите, что я должна искать.

— Дневник моей матери, Эмили Марч.

— Чей, простите?

— Моей матери. А что вас так поразило?

— Откуда ему взяться в Холси-Хаусе?

Щенки опять завозились, начали тихонько поскуливать, и Дженис поймала на себе укоризненный взгляд Эсмеральды.

Люк придвинулся к девушке поближе и проговорил на ухо:

— Она прислуживала вдовствующей герцогине.

Дженис отшатнулась:

— В самом деле?

— Да. Это было еще до моего рождения. — Он не мог оторвать взгляд от небесной голубизны ее глаз, вглядываясь в их глубину в надежде разгадать секрет ее очарования. Это не поддавалось определению. И дело не в ее привлекательности: видывал он женщин и поярче, — однако ни одна из них не увлекала его так сильно, как эта.

Он спрашивал себя, уж не наваждение ли это, а может, какое-нибудь одурманивающее зелье ему в чай подмешали…

— Перестаньте так на меня смотреть, — прошептала Дженис.

— Как?

— Как сейчас. — Она толкнула его в грудь. — И отодвиньтесь.

Он, будто и не слышал, прошипел:

— Тш-ш. Вы всех разбудите. Посмотрите, Эсмеральда и так обеспокоена.

Дженис с трудом оторвала от него взгляд, чтобы посмотреть на собачье семейство. Люку так хотелось ее поцеловать, губы так и манили…

Интересно, она сразу влепит ему пощечину?.. Дженис снова обернулась к нему: выдержке Люка, сгоравшего от желания схватить ее в объятия и поцеловать, пришел конец.

— Почему бы вам просто не попросить у герцога этот дневник?

— Вряд ли Холси захочет отдать его добровольно.

— Почему?

— Вам это знать ни к чему.

— Тогда я отказываюсь помогать вам.

— Вы забыли, что это приказ?

Как же ему не хотелось ее принуждать! Но черт побери, у него нет выбора. Все эти шесть недель он пытался найти кого-нибудь подходящего, но ничего не получалось. Ее он мог хотя бы заставить, пусть и с помощью шантажа.

Ему и в голову не приходило прибегнуть к услугам женщины, пока он не увидел леди Дженис.

Она встряхнула его за ворот его куртки, возвращая в реальность.

— Скажите, почему герцог не пожелает отдать вам дневник, мистер Каллахан, или… или я отплачу вам той же монетой.

— В самом деле? Каким образом? — Он отцепил ее пальцы от своего воротника.

— Пока не знаю: нужно поразмыслить над этим, — но, уверяю, вам не поздоровится.

Люка позабавили ее угрозы, но в то же время восхитила дерзкая отвага, поэтому он решил вознаградить ее, открыв небольшую часть правды.

— Возможно, с моей матерью здесь плохо обращались и она могла написать об этом в своем дневнике. Вот почему обитатели особняка могут не пожелать отдать его мне.

— А-а, так вот в чем дело. Она что, говорила вам, будто с ней дурно обращались? — Казалось, его слова немного ее успокоили.

— Нет. Это сказали монахини из сиротского приюта Святого Мунго.