СКАЖИ “GOODBYE”

Здесь, на севере, люди без дела не живут, и всегда происходит что-нибудь необыкновенное. Иногда это ритуальные празднества с танцами в близлежащих индейских резервациях, иногда - показ необыкновенных саней с впряженными в них разномастными лошадьми, которыми зачастую правят женщины, иногда - многомильные забеги собачьих упряжек.

С утра к озеру прибывают грузовики, из кузовов выпрыгивают собаки, сгружаются сани, в огромных котлах над кострами начинают варить собачью похлебку. Лайки с холодными светлыми глазами нервничают и путают поводки. Мура с детьми гуляют между ездоками, машинами и упряжками, притоптывают сапогами, оттирают замерзающие носы.

- А ты знаешь эту большую черную суку Джонсона? - слышит Мура кусок чужой беседы у костра.

- Ривер? Знаю, - отвечает мужик в меховой шапке.

- А что ты про нее думаешь? - спрашивает первый джеклондоновский персонаж.

- Так себе собака. Первые двадцать миль ничего, бойко идет, но потом - еле тащится…

Муре нравится, что одного из этих заиндевевших парней интересует, как идет в упряжке тридцатую милю чужая сука, а второй все это знает, и она ищет глазами эту Ривер, и невольно придвигается к чужому костру, потому что ноги и лицо совсем закоченели. А тем временем сани одни за другими, с впряженными уже собаками, подъезжают к старту, и лайки в упряжке бесятся, и сани на месте удерживает только вбитый в снег клин. Мужик, а порой и баба, выглядящая почти как мужик, становятся сзади на полозья саней, хватают поводья, народ расступается, клин выбивается, и упряжка за упряжкой взмывают через сугробы, сквозь пургу и ветер, в свой восьмидесятимильный забег.

Летом местные жители устраивают состязания яхт на озере Супириор, катаются на досках под парусом. Вода в озере нестерпимо холодная, но Матюша все же окунается, а потом все вместе на пароме перебираются на остров Мадлен и ездят на велосипедах по всему острову, похожему на литовскую Ниду, - Том умудряется потерять башмак, болтая ногами в своем маленьком сиденьице за маминой спиной, а Матюша едет с отцом на «тандеме», и на подъемах пыхтит и старается нажимать на педали, подбадриваемый Сергеем.

Потом все заслуженно лакомятся рыбой в местных ресторанчиках, и вечером, с бутылкой вина, сидят у костра перед избушкой, стараясь не думать о том, что завтра, увы, надо будет возвращаться домой, в Милуоки, к детсаду, спортклубу и операционной.

Уже ночью, засыпая на душисто-прелой перине, Мурка слышит, как бегают внизу бурундучки, прогрызшие где-то лаз и нагло снующие по дому, пользуясь тем, что сытые коты дрыхнут с хозяевами на полатях.

- Надеюсь, что это не правда, - с отчаянием слушает рассказ о бурундучках Анна. - Я не могу поверить, что ты тратишь жизнь на такую ерунду.

- Ну какая же ерунда, мам. Один бурундук так нагло шнырял по всему дому, с каким-то желудем, все время ронял его и шумел вовсю!

- Неужели ты вот так и проживешь свою жизнь? Неужели из тебя так никогда ничего и не выйдет?

- Как это ничего не выйдет! Из меня уже двое вышли, и оба - замечательные! - смеялась Мура. - Ну как же ты не понимаешь! Если бы мне осталось жить всего один год, и если бы я об этом знала, я бы ничего другого и не делала, кроме как заботилась бы о своих детях и о Сереже. А что может быть полезней и лучше?

- Но ведь дети-то вырастут! А что будет с тобой?

- Ну, мам, справимся. Будем путешествовать, в гольф играть, как все америкашки.

- В тебе было больше задатков, чем нужно для такого пустого времяпрепровождения.

- Ну я же не машина, запрограммированная на оптимальное использование. Мне хочется просто жить в свое удовольствие. К тому же, я нужна своей семье гораздо больше, чем любому работодателю.

- Дело не в том, кому ты нужна, а что тебе нужно, - вздыхала Анна. - Почему бы тебе, на худой конец, не организовать группу матерей в поддержку Израиля? Собирали бы средства, вели разъяснительную работу, выходили на демонстрации…

- По-моему, всем этим у нас уже очень успешно занимается группа лесбиянок, дочерей жертв Катастрофы.

Анна опешила от подобной местной разновидности пламенных сионисток, но не надолго:

- На худой конец, всегда можно организовать фестиваль!

Милая, любимая мама, ни за что не готова смириться с тем, что дочь - заурядная курица-несушка, и по-прежнему не верит, что личное счастье может заменить служение обществу и самореализацию.