СКАЖИ “GOODBYE”

- Нет, у меня вот именно сейчас страшно решающий момент в жизни. Я просто была на перепутье - так поступить, или эдак. И она мне точно посоветовала: взять свою судьбу в свои руки, и даже сказала - как. А тебе она что сказала?

Элка горько засмеялась, и закуривая, сказала хриплым голосом:

- Ну что она скажет: что «весь этот мир - это очень узкий мост, и самое главное - совсем не бояться…»

Александра подумала, что простая Элка помудрее будет, чем все интеллектуалы иерусалимские. Начало темнеть, Элла включила радио, и до самого Иерусалима они ехали почти в полном молчании.

* * *

Целые дни невеста проводила в думах о Сергее. Страстно хотелось быть рядом с ним, видеть его, гладить его, вдыхать его запах, прижиматься к нему. Но одновременно Мурка невольно сожалела и о том, что когда она уедет, кто-то другой займет ее место в газете, кто-то другой будет жить в ее квартире, а кто заменит ее маме, отцу, брату, Александре и всем друзьям? Она думала о предстоящей совершенно новой жизни, и даже о том, что замужество позволило бы стать матерью. Не то, чтобы она побоялась завести ребенка и без мужа, если бы захотела, но до сих пор просто не думала о таких вещах. А вот сейчас представила себе маленького, толстенького карапуза со светлым чубчиком и голубыми сияющими глазами. У нее мог бы такой родиться. Если бы она была голубоглазой блондинкой. Но все равно, Мурка сразу позвонила Сергею:

- А ты хотел бы ребенка?

- А у тебя есть?

- Нет, я имею в виду нашего с тобой, в будущем.

- Мурка, очень. Особенно, если бы он пообещал быть отличником. Но, как я помню по урокам анатомии, создать его будет все же проще, если ты приедешь сюда.

- Я сегодня ходила в американское консульство, и они там нашли присланные тобой заверенные документы… - Мурка стала отчитываться об очередных победах могучего чувства над бюрократическими препонами.

Все остальные, помимо Сашки, не приняли весть о грядущих изменениях в судьбе Муры столь же радостно. Анна встретила новость весьма скептически.

- А что ты там будешь делать?

- Не знаю, - Мурка пожала плечами. - Сергей говорит, что я могу делать, все, что я захочу, он во всем меня поддержит.

- Здесь у тебя были все возможности. Там, в провинции, без языка, без работы, без знакомств! Какое применение ты себе найдешь? Это же просто лечь в гроб и сверху себя крышкой прикрыть!

- Буду домохозяйкой!

- О Боже! - застонала Анна. - Моя мать всю свою жизнь провела в толкотне между кухней и туалетом! Не думала я, что моя дочь повторит ее трагическую судьбу!

- Ну да, а быть на побегушках у других, исполнять чужие планы и указания - это гораздо лучше? По мне уж, лучше заниматься собственными делами!

Но Анна только отмахнулась и даже слушать больше не стала. Мурка знала, что мать любит ее, и было больно разочаровывать родителей, но соответствовать их ожиданиям было не в ее силах.

Данька язвил:

- Правильно, Мура! Место женщины на кухне, беременной, босой! Теперь, с богатым мужем, я уверен, у тебя будет все, что тебе надо для счастья!

Максим встал в высокопатриотическую позу несгибаемого израильтянина, и даже отказался встретиться и попрощаться с Муркой. Заявил, что он, конечно, не хочет громких слов, но бросить родину сейчас, когда люди погибают на улицах, недостойно уважающего себя человека. Положив трубку, Мурка заплакала, она знала, что многие израильтяне так же это воспримут, а если и простят ее, то все равно будут смотреть на переезд в благополучную Америку, в лучшем случае как на малопривлекательную человеческую слабость. Но как раз у Арнона она нашла понимание:

- Мура, жизнь сложная штука, но я, старый романтик, верю в любовь. И раз уж так получилось, то я желаю тебе счастья. Сейчас во всех смыслах подходящий для тебя момент заняться личной жизнью. Может, ребеночка родишь. Только уж не знал, что у тебя есть такой вариант.

- У каждой девушки всегда должен быть про запас вариант удачного замужества, - уверенно отмахнулась Мурка, уже позабывшая про собственные жалобы на затянувшуюся холостяцкую жизнь. - Но мне страшно уезжать и бросать здесь всех. Как будто до сих пор мы плыли в одной лодке, а теперь я из этой лодки вылезаю, и оставляю остальных плыть по этому страшному морю действительности в одиночку. Чувствую себя предательницей, - прошептала Мурка, ей очень надо было, чтобы ее переубедили.

- Не бойся за нас, кормчий, - ласково потрепал ее по руке бывший шеф. -. С нами все будет в порядке. К тому же, не ты первая. Вон наша Сэнди тоже живет в Калифорнии.

- Та, которая Ваануну сдала? - Мурке сильно не понравилось сравнение.

- Ну чего ты ерепенишься. Чем Ваануну лучше твоего иранца. Тот хоть свою родину не предавал.

- Н-да, - ох, неприятно было увидеть себя в такой роли! - Но восемнадцать лет одиночки!

- А ты что думаешь, твоего иранца по головке погладили?

Мурка вспомнила растерянный взгляд толстого усатого человечка, и ей стало совсем противно. Правильно и хорошо, что ее из этого дела вышибли. Нет у нее нервов видеть белки вражеских глаз…

Арнон сжалился: