Скажи мяу, ведьма, или Дорога проклятых кошек

– Стой! – со слезами в голосе повторила Лара.

Перепуганные кобылы снова встали вразлад. Лара спрыгнула, уже не бранясь. Когда она срывала дышло с левой стороны, Адская Тьма повернула к ней голову и вопросительно заржала.

Ответить Лара не могла. Надо было скорее освободить кобыл и не зареветь.

А топот приближался.

По счастью, распрягать лошадей было легче, чем запрягать. Обращённые в лошадей мыши стояли растерянно, а Адская Тьма поняла – нетерпеливо забила копытами и приклонилась.

– Бегите, – хрипло сказала Лара серым лошадям. И, злясь на себя за слабый голос, замахнулась кнутом.

Нелепо вскидывая ноги, Ромашка и Снежинка бросились в разные стороны. Замешкалась только Весна, в ногах которой путались вожжи. Лара сообразила их подхватить и села верхом на Адскую Тьму.

– Прочь отсюда! Прочь!

Тьма поскакала вглубь леса, серой кобыле пришлось последовать за ней. На дороге осталась принесённая в жертву карета – с разверстой дверцей, словно ахнувшая от изумления.

От холодного пота взмокла спина.

Даже отряд кирасир не пугал Лару так, как эта кучка лиходеев. Тогда от опасности её отделял защитный ров и магия, теперь один лишь лес.

– Двести талеров, – захлёбываясь дрожью, бормотала она. – Двести, чтоб им сдохнуть, талеров… А я ещё надеялась её продать… И беспокоилась, что будет тяжело везти мешок с деньгами…

«Зато теперь налегке!»

При ней остались только карта, фляжка, кнут и кошелёк, набитый монетами разного достоинства. Лара вспомнила, что, кроме трёх ящиков доброго коньяка, разбойникам досталась вся провизия, узел с вещами Андреаса, её одежда, башмаки… И похолодела.

«Если они догадаются, что я женщина, то непременно отправятся на поиски».

Как и многие девушки, Лара боялась не столько смерти, сколько насилия. Смерть, в конце концов, могла быть лёгкой и быстрой. А насилие – никогда. Именно звериный страх перед этими пытками и гнал её вперёд, принуждая забыть об усталости.

Спустя примерно час пути Лара уговорила себя замедлиться и оглядеться. Судя по солнцу, время давно перевалило за полдень. Вековые дубы, буки и клёны, едва начавшие багроветь, перемежались с елями.

Лара прислушалась – ни звуков преследования, ни шума воды. Только жизнерадостное пение птиц на разные голоса, что так не вязалось с её тревогой. Она спешилась и вытащила карту.

– Насколько же я отдалилась от реки, если ничего не слышу…

Река была и ориентиром, и источником воды.

– Вы, должно быть, устали, но мне нечем вас напоить, – покаянно призналась Лара кобылам. – Назад нам нельзя, пойдёмте на север. Возможно, наткнёмся на ручей или деревню. В худшем случае отдам вам воду из фляжки.

Её опасения сбылись, когда солнце начало клониться к закату, но никаких ориентиров на их пути не возникло. Придерживая за подбородок Адскую Тьму, а затем Весну, она дала им попить из фляжки. Лара почистила лошадям копыта, и они опять двинулись вперёд.

«Быть может, я с каждым шагом ещё больше удаляюсь от дороги… – в ужасе подумала она. – Надо скорее добраться до ближайшего поселения».

Однако поселения им так и не встретилось. Лара снова и снова разворачивала карту, ища ответы в расплывчатых зелёных пятнах, обозначавших лес.

– Я даже не знаю, где мы и куда нам идти, – шептала она.

Вечерело. Стало слышно, как стрекочут сверчки. Дневные птицы давно замолкли, уступая место ночным. По мере того как удлинялись тени и в лес пробирался мрак, в тело Лары пробирался страх. Днём его отгоняло солнце, надежда, птичьи рулады… Теперь – ничего. Оставалось держаться за вожжи и во все глаза всматриваться в предательскую темноту.

Первой реку заметила Адская Тьма.

– Умница моя! – Лара погладила лошадь по гриве и побежала наполнять пустую фляжку, от радости бросив шляпу на землю. – Хоть что-то хорошее!

Она напилась и умылась. Немного поёжилась, не ожидая, что вода будет настолько холодной. Между деревьями взошла луна, освещая подлесок.

– На ночь останемся здесь, – объявила Лара, когда кобылы кончили пить.

Адская Тьма согласно всхрапнула, Весна только стригла ушами, отгоняя насекомых.

Где-то кричала выпь. Ларе уже доводилось ночевать в лесу, но тогда её охранял ворон, она была кошкой и в любую минуту могла вскочить на дерево. Что её спасёт? Лишь кнут да две кобылы.

Лошади улеглись под деревьями. Натаскав палой листвы, Лара опустилась на свою подстилку и прижалась к тёплому боку Адской Тьмы. Проверила, все ли вещи на месте. Подумав, положила на колени кнут и завернулась в плащ.

Надо бы закрыть глаза, но страшно. Надо бы поспать, но это казалось ещё страшнее. Некоторое время она прислушивалась к ночным шорохам и уханью совы. В памяти всплыли слова доброй Гретхен из сна: «Эка невидаль – девица, путешествующая в одиночку, тем более ночью!»

– Эка невидаль, – одними губами повторила Лара.

Ласковая рука убрала с её лба прилипшие волосы.

– Ты всегда была трусихой, – прошептал знакомый голос. – С детства.

Андреас сидел рядом с ней, подложив под щёку руку, которой опирался на лежащую Тьму. Лохматые кудри чернели на фоне белой, призывно распахнутой на груди рубашки, а чуть прищуренные глаза блестели.