Скажи мне, что ты меня

Но Поттер уже выпустил из пальцев трепыхающийся снитч и молнией устремился за ним, действуя машинально, веря инстинктам. Золотой мячик игриво скользил то тут, то там, уматывая от ловца в самую последнюю секунду. Зрители внизу открыли рты от изумления. Поттер точно видел все сквозь закрытые очи, он следовал именно за снитчем, будто зная, куда дернется золотой пройдоха.

- Потрясающе! - прошептал Питер, заворожено глядя на ладную фигуру Джеймса, буквально слившегося с метлой. Но вот коварный снитч скользнул в ветви деревьев и в одну секунду Джеймс влетел в острые ветки, теряя устойчивость. Он слетел с метлы, кубарем рухнув на землю.

- Джеймс! - закричала Лили и с перекошенным лицом кинулась к своему парню.

- Где-то я это уже видел… - пробормотал Сириус, бросаясь следом за ней.

Поттер со стоном попытался сесть, опираясь на руку девушки.

- Джим, ты идиот! - в сердцах бросил Блэк, останавливаясь возле них.

- Снова? - слабо уточнил Поттер.

- Всегда!

- С тобой все в порядке? - пролепетала Лили, не сводя с него огромных, полных беспокойства глаз.

- Вполне… я раз двадцать так падал! - бравада Джеймса была так очевидна, что все присутствующие рассмеялись. Они все уселись на огромной скатерти, принявшись за закуски и напитки.

Сириус, прислонившись плечом к дереву, пристально наблюдал за тем, как Поттер, возлежа головой на коленях своей девушки, с королевским видом принимал еду из ее рук. Ремус встал и подошел к парню.

- Что опять не так? - ухмыльнулся Люпин, встав у дерева с другой стороны. Сириус строго посмотрел на него, но потом все же улыбнулся и коротко ответил:

- Эванс.

- И?

- Переживает.

- Ты так многословен. Это что же, странно?

- Просто не ожидал.

- Сириус, черт возьми, ты иногда ведешь себя ну как сущее дитя!

- Почему это?

- По-твоему, девушка не будет переживать за своего парня, когда он едва не разбился на ее глазах? - Рем постучал пальцем по виску. Блэк легко пихнул его.

- Я был уверен, что она к нему равнодушна!

Ремус закатил глаза и, нагнувшись, схватил с блюда яблоко.

- Лучше поешь. А то я иногда боюсь того, что могу от тебя услышать…

*

Сириус задумчиво вглядывался в спящий город. Облокотившись на перила балкона, он курил, смахивая пепел прямо на дерево под ним. Эта вредная привычка появилась у него после смерти дяди, никак иначе он уже не мог возвращать себе спокойствие и брать себя в руки. Он курил тайком, зная, что Ремус не любит, когда он так делает, но зато это позволяло какое-то время каждый день побыть наедине со своими мыслями и сосредоточиться.

В такие минуты он думал об Альфарде. Не раз он пытался представить себе, где бы был сейчас, не поддержи его дядя после скандала с матерью и ухода из дома. Жил бы на содержании добрых родителей Джеймса? Сел на шею Рему, с его скудным наследством отца? Пошел работать, так и не окончив школу?

От таких мыслей становилось грустно. Он пытался вспомнить, благодарил ли он его по-настоящему за это? На ум приходили только обрывочные воспоминания, как он лепетал «спасибо» за одежду и вещи… и все… Все!

Он оглядывался с балкона на темный дом, который стал теперь, по злой иронии судьбы, его собственностью, и понимал, что даже не представлял себе, что дядя может сделать его наследником. Когда он написал это завещание? Зачем? Думал, что может умереть? Ждал смерти? Чувствовал что-то? В такие минуты Сириус четко осознавал, что он ничего не знает об Альфарде, абсолютно ничего. Да, он с детства знал, что дядя эксцентричен. Он слышал про его связи с магглами еще когда бегал в шортиках по дому, он знал, что дядя предпочитает пить лучшие вина, большой охотник до искусства, обожал оперу и живопись. Он помнил, как ходил с ним по магазинам, и Альфард любил повторять, что главное достоинство аристократа не в вещах, а в умении подавать себя. Он знал, что Альфард человек мягкий, хотя иногда мог выходить из себя и превращался в язвительного надменного гордеца с ледяным взглядом. На его памяти это случалось дважды, когда Сириус видел, как ссорились дядя и Вальбурга.

Почему-то сейчас парню казалось важным выяснить хоть что-то о жизни дяди, особенно после того разговора с Сигнусом Блэком на кладбище. Сознание того, что Альфард был влюблен в сегодняшнего ужасающего весь волшебный мир Лорда, поражало. Пойми он это раньше - он бы выпытал у Альфарда все, что мог, тем более, что тот всегда относился к племяннику с нежностью и почти ни в чем ему не отказывал. Сириус знал, что необходимо вытрясти из дяди Сигнуса все, что возможно, раз иного источника информации теперь нет.

Но легче было решить, чем осуществить. Когда он впервые по камину связался с Сигнусом и попросил о встрече, тот был удивлен, но пригласил его в ближайшую субботу - в это время обычно тетя Друэлла ездила с визитами до вечера. И тетя, и двоюродные сестры Сириуса, будь они в гостях у родителей, никогда бы не пожелали видеть брата и племянника, ибо Вальбурга всегда находила в них полную поддержку своим словам и действиям. В тот день выяснить не удалось ничего, дядя упрямо сжимал губы и ловко уходил от темы.