Скажи мне, где я

За спиной слышу скрип сапог карабкающегося по стволу Стратега, слышу, как он сопит, подтягиваясь. При такой скорости он доберется до меня максимум через десять секунд. Замечаю бегущего внизу Эша, и если бы не боялась при падении с такой высоты что-нибудь себе сломать, то спрыгнула бы к нему. Эшу ни за что не успеть забраться сюда вовремя, чтобы помочь мне драться. Если этот парень меня схватит, мне конец. Он двигается как тренированный убийца, и хотя я хорошо лазаю по деревьям, все-таки я ученица, которая провела в Академии всего несколько недель.

Хватаюсь за ветку повыше, подтягиваясь так быстро, что на коже остаются царапины от коры. Стратег пытается схватить меня за лодыжку и подбирается так близко, что, опоздай я на долю секунды, он бы сбросил меня на землю. «Господи, пожалуйста, не дай мне погибнуть. Пожалуйста, пожалуйста, пусть на этом все не закончится. Я больше никогда не совершу подобной ошибки. Никогда. Обещаю. Только дай мне добраться до папы в Европе».

Ветка, на которой я стою, раздваивается, я делаю три дерзких шага в сторону другого дерева и перебираюсь на еще более тонкую ветку.

– Новембер, стой! – кричит Эш, так удивив меня, что я застываю на месте.

Резко разворачиваюсь. Стратег бежит по ветке, на которой я только что была.

– Мистер Бэйнс! – кричит Эш.

В голове молнией проносится мысль: «Бэйнс – староанглийский, от латинского корня ban, что значит “кости”. Скорее всего, так называли худого человека. Тонкого». Я смотрю на ветку, на которой стою, и вдруг понимаю, чего хочет Эш.

Стратег перепрыгивает на мою ветку. Едва он приземляется, я подпрыгиваю, хватаюсь за ветку повыше и с силой бью ногами по той, где находится преследователь. Тонкая ветка с треском ломается пополам. Звук громом разносится по лесу. Я остаюсь висеть, но у Стратега нет времени что-либо предпринять. Отчаянно размахивая руками, он падает с высоты двадцать футов и с глухим стуком ударяется о землю.

Я размахиваю ногами, чтобы как следует раскачаться, и цепляюсь лодыжкой за ветку. Подтягиваюсь на руках и ногах, достигаю ствола и поспешно спускаюсь вниз, чтобы помочь Эшу. Но, спрыгнув на землю, вижу, что в этом нет необходимости. Парень с бородкой лежит неподвижно, раскинув руки и ноги, а под головой у него, из которой торчит острый кусок гранита, растекается лужа крови.

Долго разглядываю эту картину, вытаращив глаза, застыв на месте и не в состоянии понять, что я вижу. Несколько раз быстро моргаю, но он все еще там и не шевелится. Почувствовав тошноту, закрываю лицо руками.

– Я не знала, что он… О господи… – быстро бормочу я, и даже на холодном ночном воздухе меня бросает в жар. – Я не хотела… Он чуть не убил тебя, Эш. Если бы он ударил тебя не кулаком, а ножом… – Гляжу на застывшее в мертвой неподвижности лицо на земле, которое тут же вызывает в памяти трупы из моего сна. – Это сделала я. Я убила его. Поверить не могу, что я убила человека, – лихорадочно повторяю я, еще не до конца осознавая, что произошло. Это слишком ужасно, чтобы быть правдой.

Эш подходит ко мне и, взяв за плечи, поворачивает меня в другую сторону от тела.

– Смотри на меня, только на меня, – настаивает он, уводя меня подальше.

Тела уже не видно. Даже в свете луны я различаю напряжение в глазах Эша.

Чувствую себя ужасно. Как я могла это сделать? Я же не убийца… Вовсе нет.

– Новембер, возьми себя в руки, – велит Эш. – Ты должна забрать сообщение твоего отца. То, что ты чувствуешь сейчас, пройдет, но если позволишь этим мыслям поглотить себя, уже не сможешь думать ни о чем другом. А забрать сообщение можешь только ты.

Я киваю и отвожу взгляд. Изо всех сил стараюсь не заплакать. Из-за меня Эш чуть не погиб. Я убила человека. И нарушила данное Лейле обещание. Это не Академия – здесь нет учителей и охранников, заданий, выполняемых под присмотром, и четких распоряжений. Здесь все по-настоящему, и эта игра смертельна