Скажи прошлому «прощай»

– Нет, очевидно, ему нравились только красивые девочки. Он пришел к выводу, что Света ему нравится больше, и сказал, что будет ее добиваться. Но девчонки лишь посмеялись над ним и продолжали считать своей подружкой. А затем они поругались. Не знаю, что именно там произошло, но Леня перестал с ними ходить и превратился в одиночку. Это уже был десятый класс, последняя четверть. Девчонки не особо расстроились, а что думал Леня – никто не знал. Пришло время экзаменов, было не до выяснения отношений. Ну, а потом все быстренько разбежались в разные стороны и даже не встречались на протяжении всех этих лет. Я знаю об этом, моя хорошая подруга работает в той школе. Она рассказывала, что все классы уже не раз провели вечера встреч, а наши даже не вспомнили, что просуществовали вместе десять лет. Кроме наших девочек, конечно. Рая, Вася и Света продолжали все эти годы дружить. Встречаться, правда, удавалось редко, но зато потом было что вспомнить. Василиса все время жила в городе, никуда не уезжала. Искала подходящих женихов. Рая жила с мужем, почти на другом конце страны, и только пару лет назад вернулась домой. У мужа закончился контракт. А несколько месяцев назад и Света оставила сцену.

Девочки собирались встретиться, да все никак не могли выбрать время. Сначала Вася бегала за очередным мужиком, потом Рая искала новую работу. Да и Светка никуда не вылезала – пребывала в депрессии. И вот, когда они наконец-то договорились о встрече, пришли эти дурацкие письма. Светка очень расстроилась, я видела, хотя и старалась не подавать вида. Честно говоря, я не отнеслась к этому серьезно. Ей и раньше присылали подобные штучки. Но она только улыбалась и говорила, что «людям делать нечего, вот они и забавляются как могут».

– А у вас остались Светланины снимки школьных лет?

– Конечно! Света увлекалась фотографией и щелкала все подряд. У нее несколько альбомов. Да вы попросите, она с удовольствием вам их покажет.

Эрик поблагодарил бабулю и пошел разыскивать Светлану. Как и говорила Валентина Ивановна, женщина обнаружилась в гостиной вместе с дочерью и Арсением. Они что-то тихо обсуждали вполголоса и замолчали, едва увидели сыщика.

– Вы вернулись? – скорее утвердительно произнесла Женя.

– Да, у меня появилась идея. Я слышал, у вас много школьных фотографий…

– Да, – кивнула Светлана. – Несколько альбомов. Хотите их посмотреть?

– Это было бы замечательно.

– Я принесу, – вскочила Женя.

– Они на антресоли, – крикнула ей вслед женщина.

– Я знаю, – отозвалась та, выскакивая в коридор.

– У меня к вам еще вопрос, – произнес Эрик, снова обращаясь к Светлане.

– Я слушаю.

– Почему последнее письмо, в котором содержалась угроза, так вас расстроило? Ведь вы подобные записки получали и раньше?

– Получала иногда, – кивнула она. – Но раньше все воспринималось несколько по-другому. Я только смеялась над этими писульками. А в этот раз почему-то отнеслась серьезно. Может, здесь сыграл свою роль стресс, когда мне пришлось уйти со сцены. А может, это было предчувствие. Ведь все, что доходило до меня раньше, было обычной чушью. А в этот раз обернулось гибелью моих подруг.

– Вы сильно переживаете?

– Сильно – это не то слово. Такое впечатление, что внутри меня все замерзло. Я ничего не чувствую. Ни боли, ни радости. Как будто мне все равно.

– Но вам не все равно?

– Нет, конечно. Я знаю за собой такую особенность. У меня замедленная реакция на события. Я умом понимаю, что произошло, а через сердце еще не пропустила. Я даже не переживаю за свою жизнь. Хотя должна бы. Женя говорит, что от меня исходит волна страха. Но видимо, это у меня на подсознательном уровне. Я боюсь того, что может произойти через некоторое время. Боюсь своей реакции на все произошедшее. Я даже не хочу идти завтра на похороны Васи. Пока я не вижу ее мертвой… – Светлана сглотнула комок в горле, – я считаю ее живой. Я не хочу думать по-другому. Не могу.

Женщина выдохлась и посмотрела в окно. Там уже стемнело, и ничего не было видно. Но Светлана все равно упорно вглядывалась в темноту.

– А какой реакции вы боитесь? – прервал молчание сыщик.

– В прошлый раз, когда умерла Ольга – моя костюмерша, я потеряла голос. Никто не знает, но я лежала месяц в больнице с нервным срывом. Мне кололи препараты, от которых становилось хорошо-хорошо. Я не хотела оттуда уходить. А потом пропал голос, и мне пришлось оставить сцену. Затем умер Владимир, отец Жени. Но я не спешила возвращаться домой. Мне было страшно. И я еще некоторое время ездила с концертами, «пела» под фонограмму. Но потом все кончилось. Мой продюсер разорвал со мной контракт и занялся новым проектом. И я вернулась домой. Вы не представляете, как мне было плохо. Стоило мне открыть рот, как я начинала то пищать, то разговаривать басом. Врачи сказали, что это результат изменений работы голосовых связок. Я ненавидела себя за это.

– Сейчас вы говорите без видимых проблем, – заметил Эрик.