Скажи: «Убей меня»

Первые три девушки были студентками, жили довольно насыщенной жизнью, много общались, порой оставались ночевать у новых знакомых, и никого не удивляло их долгое отсутствие, поэтому заявлено об их пропаже было достаточно поздно. Четвертая была в близких отношениях с родителями, никогда не оставалась вне дома до самого утра и всегда сообщала, где собирается провести время, поэтому родные смогли дать довольно четкие показания и забеспокоились, как только обнаружили, что номер ее телефона находится вне зоны доступа. По всей видимости, Светлана была похищена прямо из бара или по пути из него.

Сегодня они получили сообщение о еще одной пропавшей. И она, Евгения, совершенно выбивалась из этой компании. Со слов родных, она никогда не посещала подобные заведения, постоянно была занята на дополнительных обучениях, поэтому времени и сил на выпивку и танцы у нее просто не было, даже общалась в основном по работе. Хронология перемещений говорила то же самое, хотя в день исчезновения и несколько раз до этого она посещала кафе «Малина», расположенное не так далеко от бара, но в сам бар не заходила ни разу.

Если предположить, что всех пропавших похитил один и тот же человек, то почему сначала он осторожничал и выбирал идеальных жертв – девушек, ведущих свободный образ жизни со множеством беспорядочных связей, семьям которых до них либо не было особого дела, либо невозможно было на них повлиять. Таких не сразу начнут искать, такие могут легко попасть в любую заварушку с одним из своих новых увлечений или просто в один прекрасный день все бросить и махнуть на несколько недель, куда глаза глядят. В этом случае действительно легко запутать следы и напускать сценического дыма на местах представления.

Но потом выбор изменился. Он стал действовать не так предусмотрительно. Место похищения четвертой девушки все еще достаточно удачное, только вот сама жертва из более благополучной семьи, с зачатками понимания мер предосторожности и родителями, которые волнуются о ней, знали куда она идет и сразу забили тревогу. Это можно было бы посчитать простой ошибкой, но тогда пятая пропавшая, Евгения, вообще никак не увязывается с остальным списком. Может быть, она не имеет отношения к этой серии похищений? А если имеет, то почему он выбрал ее? Захотел разнообразия? Расслабился из-за того, что удалось легко провернуть первые четыре дела и выйти чистым? Или что-то провоцирует его действовать более напористо и менее расчетливо? Повысившийся уровень тревожности? Растущий азарт?

Если посмотреть на даты исчезновений, то первая девушка, Александра Степанова, пропала предположительно шестого мая, вторая, Дарья Керч, двадцатого мая – через две недели. Третья, Илона Гречина пропала пятого июня – тоже приблизительно две недели спустя. Светлана Боярина девятнадцато июня – и снова две недели. Но Евгения Рубцова пропала в ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое июня. Прошло всего четыре дня. Что-то здесь не сходится… Если это тот же самый похититель, то что могло так спровоцировать его? Причин может быть масса, но если это действительно тот же самый похититель, похоже, сейчас он в ярости и может в напасть на кого-то снова в любой из ближайших дней…

***

Звонок в дверь. Наконец-то. Следователь быстро поднялся с кресла и направился ко входу, чтобы открыть. Там он обнаружил Линду в сопровождении того самого дизайнера.

– Добрый вечер, Андрей Иванович. Доставляю вашу дочь в целости и сохранности, – учтиво доложил Егор.

– Премного благодарен, – ответил полковник с ноткой иронии в голосе и отвесил глубокий поклон. – Может быть, зайдете на чай?

От дизайнера исходил легкий запах спиртного, но его точно нельзя было назвать пьяным, в отличие от Линды. Та держалась за дверной косяк, отчаянно стараясь изобразить, что стоит ровно без особых усилий.

– Спасибо, но не хочу вас утруждать. Время уже позднее. Доброй ночи.

– И вам.

Линда шагнула внутрь, а дизайнер развернулся и стал удаляться прочь, сразу после чего следователь запер дверь, вернулся на любимое кресло, сделав вид, что не заметил ни интересного состояния, ни нового платья на дочери, и вновь уткнулся в документы, заявив между делом:

– А я был уверен, что ты давно дома, в своей комнате.

Это, конечно, было ложью. Он уже успел связаться с Биллом и был в курсе происходящего. Но Линда, принявшая все за чистую монету, чуть не поперхнулась от такой прямолинейности. Мог бы хоть попытаться скрыть, что не заметил ее отсутствия.

– Тебе он не кажется немного странным? – внезапно спросила она.

Молчание.

– Пап!

– А? Ты что-то сказала?

– Я говорю, тебе этот дизайнер не кажется странным? Не знаю, у меня какое-то чувство… Вроде бы весь такой правильный, прямо идеальный. Подарков мне надарил. И еще, вроде с ним так хорошо и приятно, а потом раз, как посмотрит, аж холод пробирает. Брр… – рассказала она, при этом эмоционально жестикулируя и продвигаясь по направлению к отцу.

Снова молчание.

– Пап!

– А? Прости. Просто здесь одно дело никак не дает мне покоя. Помаду-то забрала?