Скажу вам, как погиб он

— А потом вы не выходили из комнаты вплоть до моего прихода? — спросил инспектор.

— Нет. Я вообще не выходила из комнаты вплоть до этой минуты.

— Зная, что он там внизу? И что его кто-то убил?

— Я знала, кто его убил.

— Кто?

— Я… — сказала Сара Драммонд, и голос ее стал прерывистым: — Независимо от того, кто вонзил в него нож, я — причина его смерти.

И только теперь она спрятала лицо в ладонях и громко спазматически зарыдала.

Алекс и Паркер ждали, опустив глаза. Алекс машинально пощипывал кончик галстука. Постепенно рыдание утихло. Сара Драммонд подняла голову.

— Простите, — сказала она тихо. — Я постараюсь держать себя в руках.

— Я лишь хотел вам сказать, — заметил Паркер, — что если только в этом деле не имеет место совершенно немыслимое стечение обстоятельств, то по всей вероятности, профессор Гарольд Спарроу не убивал вашего мужа.

— Что? — спросила Сара. — Что? — и схватилась обеими руками за поручни кресла, будто боялась упасть.

— И у него почти железное алиби. В момент убийства Иэна он разговаривал с Робертом Гастингсом в своей комнате.

— Тогда кто же убил Иэна? Кто, кто это сделал?

— В настоящую минуту единственным человеком, который имел возможность это сделать и одновременно имел причину для этого, к сожалению, являетесь только вы, — сказал Бен Паркер и наклонил голову, будто желая избежать взгляда Сары…

Но Сара Драммонд не глядела на него. Когда Паркер поднял взгляд, она смотрела в окно, за которым виднелся двор перед домом, а за ним огромное голубое море.

— Да… Да… — сказала она, не отрывая глаз от окна. — Я убила его…

— И вы также готовы описать обстоятельства убийства?

— Да… — Сара отвела взгляд от окна и посмотрела на Паркера пустыми невидящими глазами… — Да… я вошла… он писал письмо… — И вдруг она начала тихо декламировать мертвым глухим голосом: — «Затем ударила подряд два раза… а он, два раза вскрикнув, упал и сразу умер… И вот тогда, когда лежал он, а жизнь уже покинула его, я третий нанесла удар — священный, жертвенный, в благодаренье Зевсу, властителю в подземном царстве мертвых…»

Последующие ее слова были лишь глухим бессмысленным бормотаньем.

XVI «…Убийцу Иэна Драммонда, конечно…»

Когда час спустя прибыла карета «скорой помощи» и в нее задвинули Сару Драммонд, лежащую без сознания на носилках, инспектор Паркер тяжело вздохнул и потер ладонью небритый подбородок.

Они стояли перед домом втроем: он, Люси Спарроу и дежурный полицейский. За стеклом входной двери инспектор заметил бледное лицо кухарки и румяное личико Кейт Сандерс, рядом с которой стоял сержант Джонс.

Машина «скорой помощи» тихо выехала со двора, свернула и через несколько минут исчезла за деревьями аллеи.

— Господи, Боже мой, — едва слышно прошептала Люси Спарроу. — Она прикрыла глаза ладонью, потом опустила ее и взглянула на Паркера. — Никогда, никогда в жизни я бы в это не поверила…

— Она выберется из этого? — спросил инспектор.

— Не знаю. Я не психиатр. Но опасаюсь, что выберется. Это лишь временное следствие сильного стресса и нервного напряжения. Она начала бредить, затем потеряла сознание. После инъекции она уже дышала ровно и никаких тревожных симптомов не было. Но, пожалуй, для нее было бы лучше, если б… — Люси умолкла. — Я не должна так говорить, я врач. Бедный Иэн. Если б он знал… Если б только он знал…

— Она посмотрела на инспектора своими серыми печальными глазами. — Вы, кажется, были его другом?

— Был, — сказал Паркер.

— А она… И ведь никто не мог этого предотвратить. Никто. Очнувшись, она придет в отчаяние… Она не была такой плохой, как… как на то указывают факты. Это всего лишь отсутствие морали…

— Я наблюдал за вами в течение последнего часа… — инспектор слегка склонил голову. — Вы ухаживали за ней, как родная сестра. После всего, что случилось… Такое нечасто увидишь.

— А что мне было делать? — Люси развела руками. — Больной — это больной, что бы врач о нем ни думал.

— И быть может, спасая ее, вы сделали ей хуже.

— Об этом мы не должны думать. Моей обязанностью было помочь ей, и наверно, я последний человек, который посмел бы осудить ее. Я свидетель, но не судья. И если она даже причинила мне горе, то ведь… — она указала на дом, — ему она причинила непоправимый вред. Он мертв. А мы все должны жить дальше. Завтра у меня операция. Другая трагедия. Другие люди. А кроме этого, мне надо чинить свою жизнь. Гарольд… мой муж, лежит у себя в комнате. Он плакал. Это было ужасным стрессом для него. Быть может, большим, чем для меня… Иэн мертв, и она его убила… Гарольд думает, что это из-за него. Он совершенно не понимает жизни. Он очень наивен. Теперь долго, очень долго он будет приходить в себя после этого потрясения. Меня ждет много работы с ним…

— Вы, наверно, очень любите своего мужа? — сказал инспектор так, будто поддакивал какой-то своей невысказанной мысли.

— Больше жизни, — подтвердила Люси Спарроу, а интонация ее голоса была такова, что Паркер поверил ей сразу же. — Мне даже не надо было ничего прощать ему. Я предпочла бы умереть, чем потерять его. Я думаю, что это была не его вина. Это она его совратила.