– … – девушка смотрела на него, не отводя взгляд. – Вы можете остаться на ночь у нас, – ей было очень сложно произнести хотя бы слово, ведь на неё смотрели Его глаза. Это был Он!
– Нам бы не хотелось вас стеснять!
– Зайдёмте в дом. А там уже поговорим.
Байкеры спешились и пошли за девушкой.
– Гитары поставьте слева в прихожую, снимайте куртки, разувайтесь и проходите на кухню.
– Что? У нас гости? – из кухни вышел отец. – Как это возможно? – спросил он, ошалев, когда увидел Путника.
– Я вас чем-то смутил?
Джейн тихонько положила руку папе на плечо и шепнула: «Это не он…» Потом посмотрела на ночного гостя и добавила: «Пока не он».
Музыканты прошли на кухню, долго благодарили за тёплый приём, а потом Путник прислушался: «Послушайте, ребята, какой мелодичный дождь! Я словно слышу в нём песню…»
Во имя Эгорана
Не все демоны одинаковые.
Не все они бесчеловечны и, конечно же,
далеко не все они между собой в ладу и согласии.
Например, за этой историей мне было наблюдать
немного неприятно…
«И поднимется кровавая луна, и разверзнутся небеса, и раздастся оглушительный рёв, сплетённый из криков невинных, и прольются реки крови. Когда Демон Луны Саронор произнесёт имя своего Господина, когда души, что ждут на небесах будут вынуждены страдать в геенне огненной, тогда мир погрузится во мрак и власть над жизнью людской будет вручена владыке тьмы и страданий…»
Трактат о силах тьмы. 1638г.
Статный мужчина, на вид которому было не более сорока, в строгом тёмно-сером, практически чёрном, костюме стоял около книжной полки, сделанной из массива красного дерева, казалось, пару веков назад. Он держал в руках потёртый фолиант, а его серые, словно пепел, глаза смотрели сквозь время и пространство, куда-то в самую глубь сознания вселенной. Медленно, словно боясь кого-то спугнуть, он поставил книгу на её место и направился к выходу.
Он вдруг остановился и посмотрел в небо.
Он посмотрел на свою ладонь. Он чувствовал в ней пальцы своей остроухой принцессы ночи, единственная, кто понимала его, принимала его, любила его… Он всё ещё помнил запах её серебристых волос. Даже сейчас, спустя добрую сотню тысяч лет с того момента, как она покинула этот мир.