Сказительница

— Как жива? Но я не чувствовал её в Гардариан, когда Арринарра и Тальриэль посмели так дерзко напасть на меня и помешать моим планам! Их кровь от крови не могла выжить!

— Ты заблуждаешься, болван! Не пойму, в кого ты такой недалёкий! Вот мерзость, и зачем я выбрал подопытным материалом человечку! Чем думал?!

В Зале резко похолодало, тьма зазвенела вокруг и нещадно сдавила жрецу грудь. Дышать становилось всё труднее.

— Прости, что посмел перечить тебе, мой бог! — Он судорожно вздрогнул, упал на колени и заискивающе пролепетал: — Если ты говоришь, что она жива, я найду её! Обещаю! И уничтожу, наконец, весь их род единым махом.

— Глупец! Если подведёшь меня снова, я самолично сотру тебя с лица Гардариан. — В голову и грудь преклонённого жреца полетели мелкие иглы мрака. Кардориан наблюдал за ними с гримасой боли, смешанной с удовольствием. Чувствовал, как они растворяются в нём, даруя больше сил, наполняя яростью и желанием отомстить. «Арринарра ещё ответит за то оскорбление!»

***

Тем временем у демиургов

Двое творцов удобно сидят на полотне пространства, уложенного в мягкие складки в неком подобии кресел. Взгляды их обращены к небольшому светящемуся шару, подвешенному в воздухе между ними. Девушка со звёздами в волосах не выдерживает и вздыхает. Чернобровый, но седовласый мужчина переводит взор на неё, нервно покусывающую губы, и хмурится:

— Что-то ваш Кардос заигрался в войнушку, тебе так не кажется?

— Я нашла для него противовес.

— Кого? Эту малышку сказительницу? — Он приближает её изображение движением двух пальцев и рассматривает повнимательнее. Хмурится.

Девушка спокойна и даже кажется чем-то довольной:

— Я дала ей силу дракона и пробудила спящую кровь обоих родов. У неё есть все пять стихий! Теперь ей под силу справиться с ним.

— Пусть сначала справится с собой. Хорошо, Совет Демиургов пока не будет вмешиваться в твой аттестационный проект. Всё-таки ты столько сотен лет в него влила. Но если баланс света и тьмы нарушится ещё сильнее, этот мир придётся уничтожить или обнулить в спирали эволюции.

Тут говорящий делает паузу и продолжает:

— И помни, отныне ты не имеешь возможности напрямую вмешиваться в судьбы обитателей Гардариан. Только опосредованно, через богов и избранных. Чаши весов должны прийти к гармонии сами. Иначе результат не будет засчитан.

— Я помню, профессор! Благодарю! — Звенит от облегчения и радости колокольчиковый голос нашей златовласой знакомой. — У них всё получится!

— Ну что ж, раз ты так веришь в них, я тоже тебе поверю. Лети, малышка! Тебя, кажется, уже дожидается твой сосед по парте!

— Спасибо, спасибо!

Учитель усмехается в усы, когда Элли выскакивает за дверь: «Как же всё-таки медленно взрослеют демиурги. Как ребенок, право слово! И так похожа на мать!»

***

Галэрия. Эльфийская академия целительства

Я сидела на теории защитных плетений и никак не могла отойти от шока: «Почему Вин не рассказал мне всю правду про сказителей? Про мою силу? Ведь он наверняка знал! Раз неоднократно перемигивался с ректором и делал внушения Инии. Почему? Неужели чтоб защитить меня?»

Лекцию вёл старенький, если вообще можно так сказать про остроухих, весь седой, но восхитительно ладный эльф. Да и уши, по большому счёту, были ещё менее заметными, чем у Дириниэля.