Сказка #35

Через три часа после случившегося, наступило утро. Дом был исследован весь, в этом помогали и прибывшая подмога и местные фермеры, в числе которых был и тот самый, первый свидетель.

Никаких результатов.

Стоя рядом с машиной, держа в руках уже севший, но не выключенный, еле горящий фонарь, задавал свои вопросы офицер группе подмоги, прибывшей около часа назад.

— Не мог он убежать, он не трус, я за него ручаюсь, — говорил он.

— Но другого объяснения нет! — отвечал ему эксперт. — Он не мог просто испариться, он или ушёл и заблудился, либо на этот вопрос могут ответить только злые духи.

— И вы туда же? — иронично заявил коп. — Мы несколько часов назад убили человека, переодевающегося в кожу его разложившейся матери, никаких живых мертвецов не существует.

— И всё же, несмотря на ваши доводы и правоту…

— Мне нужно объяснение. Я знаю, что мистики не существует.

— Мы ничего не можем пока сказать. Простите, офицер.

Как только последняя полицейская машина отъехала от дома и рядом не осталось никого и ничего, кроме ограждающей бело-красной ленты, развевающейся на ветру, с тыльной стороны дома показался человек.

В дом полетела открытая канистра бензина и зажигалка, не успевшая погаснуть в полёте.

Спустя несколько дней ненавистной бумажной работы офицер приехал лично встретиться в патологоанатомом института, в котором вскрывали «ожившую старушку».

Город всё так же накрывал апельсиновый цвет и он прятался в приятной тени, а солнце по-прежнему играло в прятки за невысокими домами.

Все его домыслы подтвердились: этот больной психопат срезал с недавно откопанной матери кожу и, сшив из неё «костюм», одевал на себя. Отрезав себе гинеталии, полностью перевоплотился в мать: набил кусками плоти искусственную грудь, намертво приклеил скальп из волос. Напялив поверх всего сарафан, был доволен своим перевоплощением.

— Конечно это психически нездоровый человек, — заметил патологоанатом, — вдобавок он отрезал себе губы и кончик носа. В таком виде он и ходил по окрестностям?

— Да. Писали в местных блогах о том, что видели призрак женщины, — задумчиво отвечал офицер. — Именно это меня и заинтересовало.

— Вы — полицейский, и интересуетесь мистикой?

— Увлечение детства — скорее чтобы опровергнуть.

— Ну тогда этот интерес мне понятен.

Врач неожиданно вспомнил и окликнул копа:

— Кстати, вы отыскали своего коллегу?

— Нет. Поиски продолжаются, — доложил он и, развернувшись, направился к полицейской машине.

На небольшом холме, в то самое время, когда офицер ещё разговаривал с патологоанатомом о судьбе напарника, внутри амбара, продуваемого всеми ветрами, начал шевелиться пол.

Доски пола амбара, выгнувшись, издали усталый и короткий хруст и, раскинувшись по сторонам, лениво раскинулись в стороны.

В темноте совсем было не разглядеть того, кто вытаскивал большой и грузный мешок, из которого сочилась чёрная, вязкая жижа.

На пепелище дома в нескольких местах прорывался едкими, вонючими струйками дыма.

На место, где оставался призрачный намёк на входные двери, вышла пожилая, искорёженная в осанке женщина с тем самым мешком. И если бы кто-то мог её сейчас видеть, то сильно удивился бы тому, какие она приобрела под своим носом пышные, густые усы.