Сказка для Анжелики (СИ)

- Влад вернулся с Америки богатым человеком, начал организовывать здесь в России рынок ценных бумаг и биржу, вращался в высших эшелонах власти. А я по-прежнему был шестеркой. Работал на ворах в законе. И я предложил ему открыть бизнес. Он выделил мне денег и свалил в Америку снова. Тогда я и открыл первый игорный дом. И у меня поперло. А тут Владлен пожаловал из Америки, как узнал, что я игорным бизнесом занялся, орал так, что стекла дребезжали. Он считал это провальным делом. Мы с ним не сошлись в этом вопросе. Вот только мне нужны были еще деньги, чтобы открыть еще один клуб. А он не дал.

- Ближе к делу, отец, - рявкнула на него я.

- Не спеши, у меня теперь время много, - засмеялся Дмитрий, смех его был скрипучий, старческий. – Мы с Владленом сильно поругались. А его жена в это время рожала. Владлен сорвался и поехал к ней. Не знаю, что он в этой балерине нашёл, дохлая, титек нет, жопы нет, одни ноги. Ну, чего-то у нее с родами не так пошло. Одним словом, дохлая она. Анжелку то она нормальную родила, а вот вторую девчонку зажало у нее, ни туда, ни сюда, в общем родила она девчонку, врачи сразу сказали, что ходить она не будет. Владлен взял и сказал Ольге, что ребенок умер. А сам ко мне приехал и попросил найти той няню, сам все это провернул. Девчонку то зарегистрировал, все как положено, но на воспитание отдал тетке одной, которую я ему подыскал. А Ольге все лапшу на уши вешал, что мол не выжила девочка. Под это дело дал мне денег на развитие бизнеса, значит, рот заткнул. И тут мне снова понадобились деньги, я его начал шантажировать. Он ко мне приехал злой, как собака. Зачем-то с собой Ольгу с ребенком притащил. Разругались мы с ним вдрызг. Он схватил Ольгу, ребенка, прыгнул в машину и поехал в сторону Москвы. Вот тут мы и поняли, что он взял не своего ребенка. С детьми гуляла нанятая няня, он забрал ребенка няньки. А чо там? Схватил кулек в одеяле и все. Когда мы опомнились, то поехали за ним. Уже издали поняли, что он не справился с управлением и вылетел с дороги прямо в березу. Насмерть оба.

- Врешь! Ты подрезал ему тормозные шланги, - рявкнул Фролов.

- А теперь ты уже ничем не докажешь, - усмехнулся мой отчим. – Хотели мы по-быстрому ребенка заменить, да на месте ДТП уже менты топтались. Девчонка та пострадала, но была жива.

- Почему вы о подмене не сказали?

- Тогда в голову моча ударила, решил придержать наследницу, думал, потом предъявлю. А девчонка выжила. Куда было деваться? Няньке рот деньгами заткнули. Я женился по-быстрому, ребенка представил, как ребенка моей любовницы. Узнал о правах наследования. Вот тут меня ждал первый нежданчик. Владлен все дочери отписал. Я оказался в пролёте. Не удел меня оставил Владлен. Хотел посудиться, так ты тут из Америки прискакал, давай копать. Поэтому Анжелку до поры до времени спрятал.

- Почему же тогда не сказал, когда подставная девчонка умерла? – Фролов спрашивает сердито, в глазах молнии мелькают, как у Зевса-громовержца.

- Тут Анжелка выросла и давай выкрутасы устраивать, охламона какого-то нашла, говорит, люблю.

- Это Павел был, можешь нас поздравить, мы с ним поженились, - язвлю я.

- Так и знал, что выйдешь замуж за какого-нибудь охламона, он все деньги из тебя вытрясет,- кривляется отец.

- Вообще-то я Могилев Павел, мой дед Могилев Константин Дмитриевич, - берет слово Паша.

- А, Могилев, земля маленькая, - усмехается мой отчим. – Как бизнес?

- Хорошо, пока вы снова его не подожгли, - теперь же Пашка зло смотрит на отчима.

Тот хохочет, трясясь в беззвучном смехе.

- Это не я, небось, Роберт удружил, - отец вытирает здоровой рукой слезу, сиделку мы попросили побыть за дверями, пока идет разговор. – Не хотел я Анжелке говорить о наследстве, потому как знал, что еще та сволочь, заберёт деньги и усвистает. Поэтому и оформил все на ее сестру. Если бы не Роберт…

- С этого места подробнее, - давлю на него я. – С чего это ты меня за Роберта решил замуж выдать. Какой компромат у него был на тебя?

- А тебе какое дело, был и все, - отчим отворачивается к стене. – Теперь уже все равно. Даже осудят меня, так все равно никуда не увезут. Я и так прикован к кровати, говорят, будет только хуже, уже не встану.

- Дай мне адрес сестры, - требую я.

- Зачем она тебе, - зло скалит зубы отчим. – Она инвалид, обуза.

Так и чесались у меня руки, дать ему по зубам, но лежачих уже не бьют.

И все ж он пишет нам адрес.

Это маленький областной городок. Где время замерло еще в восьмидесятых.

Едем туда вместе с кортежем Фролова.

Наверное, в городе все кумушки сбежались на центральную улицу, когда мы остановились возле небольшого двухэтажного дома. Дом времен Сталина, с эркерами и маленькими бесполезными балкончиками. У него облупился фасад, а дверь в единственный подъезд болтается на одной петле. Внутри хмуро и сыро, пахнет кошачьей мочой. Милые старушки сталкиваются с нами на выходе, здороваются и с любопытством смотрят вслед.

Вот и дверь. Как и все здесь старое и облупленное, звонок, который надо крутить влево-вправо, а ручка в виде скобы.