Сказка для Анжелики

Мы сидим в отдельном зале, чтобы нам не мешали другие персонажи. Вокруг столов бегают дети с аниматором. Борины девочки не отстают от Юлиных детей, просто какая-то круговерть, кажется, у бедного аниматора уже начинается истерика. Мы пьем, смеемся, рассказываем друг другу смешные случаи, но стараемся не вспоминать то, как мы все познакомились. Да и Бориной жене не следует знать ничего лишнего.

Но приходит время, и я иду попудрить носик в туалетную комнату.

И надо такому случиться, но именно в этот день и в этот час в этом ресторане собрались наши «закадычные подруги» по институту.

Стоят в туалетной две мымры: Ираида и Сусанна. Учились с нами девочки в одной группе, обе дочки очень богатых родителей, еще во времена института слыли отъявленными сплетницами, которые знают все и обо всех. И уж если надо в бочке меда найти ложку дегтя, то эти две мымры найдут там десять ложек.

Я их заметила еще при входе в ресторан. Старшую Ираиду уже выдали замуж, и она была с мужем, а младшая из «подруг» пришла с женихом. Их родители не отличались оригинальностью, как и мои. Они выбрали им в супруги мужчин богатых, но не самых юных.

— Привет, привет, Анжелочка, слышала, что тебя постигло такое несчастье, — запела Ираида, улыбаясь, как гиена. — Такое несчастье. Ай, я яй! Как там твой родитель поживает? Говорят, овощ.

— И тебя здравствуй. Понятие не имею, как там поживает мой родитель, — зло бросаю ей и прохожу в кабинку, надеясь, что Ираида исчезнет с моих глаз, ведь знает сучка, что со мной не стоит связываться.

Но та, видимо, берега попутала, или решила, что ей все сойдет с рук. Когда выхожу, вновь застаю обеих сплетниц возле зеркала. Те с надменным видом окидывают меня оценивающим взглядом. Так и вижу на их моськах оскал гиен, чувствую, что хотят поживиться они отмирающей плотью. Не просто так они толкутся в туалете. Хотят матч реванш.

— В городе прошёл слух, что ты отвергла Роберта Хусаинова, чтобы выйти замуж за Казанскую бедноту? — в глазах Сусанны загорается злой огонек. — Нищего мальчика.

А я-то хотела мирно разойтись. Ну, крысы, сами нарвались!

Никто моего Пашу нищим мальчиком не называл. Тем более мальчиком!

— Да, правда, отвергла наркомана и алкоголика Роберта, и вышла замуж за нормального мужика.

Делаю ударение на слово «мужика», пусть почувствуют разницу.

— Теперь голодранкой жить будешь, богатство то папеньки тю-тю, — скалит зубы Сусанна. — Говорят, у вас все конфисковали.

— Да, может и нищей, но с любимым мужем.

— И какой кайф от жизни в нищете, сначала копить на холодильник, потом на телевизор, потом двадцать лет платить по ипотеке, — язвит Ираида, растягивая рот в оскале гиены. — Глядишь, к пенсии заживете на копейки, что государство платит. Так и будешь сосать у своего благоверного за гроши.

— Я сосу, как ты выразилась, у своего мужчины по любви огромный хер и смотрю на его шесть кубиков пресса, которые обожаю. А ты когда сосешь у своего мужа, то видишь только сморщенную, седую мошонку, да над твоей мордой колышется жирное пузо. Так что соси дальше старый хрен!

От моих слов Ираид бледнеет, ее передергивает, морду скривила так, словно укусила сочный лимон, видимо, точно в цель мои слова прилетели.

— Зато я за это получаю брюлики, а ты что? — зло зашипела Ираида. — Меня возят по курортам, и не ограничивают в тратах. Вот завтра в Милан полечу на шопинг.

— А я любовь получаю! И любовью занимаюсь с ним до изнеможения! И счастлива, знаешь ли, — улыбаюсь я. — А ты будешь сидеть над своими брюликами, кучами шмоток и чахнуть, потому что в любой момент твой престарелый мачо может найти себе молодую любовницу на стороне.

У Ираиды тик начался, лицом посерела, того и глади Кондратий хватит.

— Да, не расстраивайся ты так, — хлопаю ее по плечу. — Пройдет когда-нибудь. Скоро у твоего мачо даже с Виагрой стоять не станет, он опять к тебе вернется, надо же утку за ним выносить кому-нибудь.

И тут распахивается дверь и туалетную комнату заходит Юля.

— О, девочки, привет, я так рада вас видеть, — Юлька даже к таким крысам доброжелательна.

— Мы тоже рады тебя видеть, Юленька, хотели тебя поздравить от всей души, — верещит Сусанна и лезет с обнимашками.

Душа! Есть ли у таких гиен душа? Большой вопрос.

— Спасибо, девочки, — Юлька цветет. — Я так счастлива.

— Конечно, такого мужика отхватила, — пытается вставить слово Ираида.

Не дай бог, эти твари испортят Юльке сегодня настроение, размажу по стенке.

Но обе гиены косятся на меня и замолкают.

Потом быстро прощаются и вылетают из туалетной, как пробки из бутылки.

— Что это с ними? — удивляется Юля.

— Пытались меня укусить, дала им по зубам, — смеюсь я.

— Ну, Анжелка, ты в своем репертуаре.

— А у меня не заржавеет.

И мы возвращаемся к нашим любимым.

Я думала, что на этом все закончилось, и дальше продолжиться томный вечер. Но не судьба!

Через некоторое время к нашему столику подошёл официант и что-то сказал Юле, та просияла и поднялась со своего места. У меня появилось неприятное предчувствие. Когда Юля вышла из-за стола и пошла к выходу, я последовала за ней.

Как говорит Айлин, я ангел хранитель для Юльки.