Сказка для Сказочника

Я может, и поверила бы этим болтушкам, если бы не Ольга. Она быстро прекратила их вопли и устроила маленькую импровизированную лекцию на тему: «Как вести себя женщине в родах». Еще и примеры из собственной практики привела. Ольга - женщина серьезная, немолодая, ее слушали внимательно и с интересом. Кое-кто задумался после ее лекции. Вот побольше бы таких врачих, и меньше дурочек соглашалось бы на кесарево. Я ничего не имею против самой операции, для некоторых девчонок она единственный шанс родить живого ребенка и самой остаться в живых, но есть же такие, как Мамирьяна: заснул, проснулся, не надо мучаться… Почему-то они не думают, сколько лекарств в них потом вольют, сколько будет заживать шрам, каким молоком им придется кормить ребенка, и будет ли вообще молоко после операции… А когда Ольга сказала, что грудь нам нужна не только для красоты, что она и пользу должна приносить, я почти влюбилась в эту женщину. Про грудь и грудное вскармливание она прочитала еще одну лекцию, но уже на следующий вечер. Жаль, у меня не было с собой диктофона. Умеет говорить женщина! И опять лекция была импровизированной или стихийной, как теперь модно говорить. Побольше бы таких лекций, да при каждом роддоме… Но кто ж беременную женщину станет напрягать, лекции ей читать или фильмы показывать. Пусть уж лучше лежит на коечке, хорошо кушает, поправляется и отдыхает, чтобы родить потом богатыря.

Услышала я такую программу-минимум от одной девчонки, так у меня дыхание в зобу сперло. А она еще и гордится: «Я за беременность тридцать килограммов набрала!» А мне до груди едва достает. Макушкой. Я эту Тоньку редко в стоячем положении видела, только возле манипуляции или смотрового. Но и там она, пока в очереди стоит, два-три пирожка или пачку вафель умудряется сжевать. Щеки уже на плечах лежат, а она все жует. Еще и бедра у Тоньки узкие, и жопка с кулачок - как своего богатыря рожать будет, не представляю. Когда я спросила, она только рукой махнула - рожу как-нибудь. Обалдеть, какой продуманный ответ. Ольга тогда услышала ее и сказала:

- Я бы тебя в самостоятельные роды не пустила.

А Тонька обиделась: чем я хуже других? Ну, невысокая и худая, ну, и что?

Это она до беременности худая была, а сейчас - живот на ножках.

- Ничем не хуже, - успокоила ее Ольга. - У меня и такие, как ты, сами рожали, если вес у них был небольшой и ребеночек не крупный.

Ольга вежливо ей ответила, а я бы загнула по-простому: «И сама разъелась, и ребеночка своего раскормила».

Что-то во мне хрустнуло, и я остановилась посреди коридора. Меня стали обходить с двух сторон, врачи и пациентки торопятся - время ужинать, а я взялась за живот и прислушиваюсь. Что же это со мной было и будет ли еще?..

Мой палатный врач появился очень вовремя. Я так обрадовалась ему, что не сразу вспомнила, как его зовут. Чуть Кисонькой не назвала. Так его мы только между собой называем. Пока я вспоминала, он прошел мимо меня, но потом вернулся:

- Добрый вечер, Дубинина. Чего стоишь в позе «ожидающий у двери туалета»? Как твои дела? Как животик?

- Что-то треснуло во мне, Юрий Андреевич.

- Что треснуло? Говори яснее.

- Не знаю. Знала бы - сказала.

Я резко вдохнула: опять началась схватка. Кисонька внимательно посмотрел на меня. Так, как он обычно это делает: снизу вверх, медленно, будто оглаживая. Выше груди он редко когда поднимал голову. Сомневаюсь, что он хоть раз видел мое лицо.

- Понятно. По коридору давно ходишь?

- С обеда.

- Просто так гуляешь или схватки начались?

- Начались, - выдыхаю, стараясь говорить тихо. Схватка переваливает свой пик и боль сразу идет на убыль.

- Больно?

- Терпимо!

Кисонька посмотрел мне в лицо. Вот здорово! Говорят, это примета хорошая. Говорят, это к легким и быстрым родам.

- Продолжительность?

- Меньше минуты. И четыре минуты перерыва.

- Хорошо. Очень хорошо, Дубинина. Рассказывай, как там у тебя треснуло?

- Тихо.

А как тут расскажешь? Может, треснуло, может, хрустнуло, а может, вообще показалось.

- Ну, понятно, что тихо. Взрывов и салютов я пока не вижу, - засмеялся Кисонька. - На что этот треск похож был? Мне тут мамочки разное говорят: «как халат порвался… как бретелька лопнула… как орех хрупнул…» Я самые интересные сравнения в книжицу записываю. А ты меня чем порадуешь?

- Как на майского жука наступили. Хрусть - и тишина.

- Оригинально. Свежо. Спасибо, - Кисонька изобразил жидкие аплодисменты, потом взял меня за рукав халата. - А теперь пойдем потихоньку в смотровой. Посмотрим, что за жука ты раздавила.

- Не хочу в смотровой. Опять в меня подзорную трубу совать будете. Пятый осмотр за неделю - надоело!

- Трубу не буду. Обещаю.

- Тогда зеркало засунете. И студентов приведете. А я буду сидеть и ждать, пока все в меня позаглядывают. Сделали из меня наглядное пособие. Вы хоть по десять долларов с каждого заглядывающего берите, а деньги потом поделим.

- Хорошая идея, Дубинина, но студентов сегодня не будет. Какие студенты в семь вечера?

- Иностранные. Негры и арабы. Я прям, тащусь от них.