Сказка для Сказочника

Без напоминаний и особых просьб паланкидер убрался с глаз долой. Он громко затарахтел своей погремушкой. Где-то впереди. Все понятно: мужик работает и ему некогда подслушивать разговоры пассажиров.

- Нутер, тебе лучше?

Не ожидал от нортора такой заботы.

- Лучше, - изображаю радость.

Крант изучает мою улыбку и задумчиво кивает.

Надеюсь, улыбка не очень похожа на оскал.

Не хотелось бы выглядеть геройствующим идиотом. Не геройствующим, кстати, тоже не хотелось бы выглядеть. Хватит уже того, что я чувствовал себя, как последний идиот.

Только что помирал, и вдруг попустило. Как бабка пошептала. Или у меня галлюцинации от переутомления или кто-то из колдунов немножко пошутил.

А ведь на такие шутки и обидеться можно. И отшутить что-нибудь в ответ.

- Нутер, что с тобой было?

- Блин, ну ты спросил! Я ведь у тебя хотел узнать, что со мной было. Или ты тоже не помнишь?

- Я не знаю.

- Чего «не знаю»? Не знаешь, помнишь или нет?!

- Нутер, я не знаю, что с тобой было.

Приятная новость. Радостная и жизнеутверждающая. Типа, делайте с Лехой Многодобрым всё, чего хотите он стерпит и простит. А его телохранитель прикинется слепым и глухим. Чтобы не пришлось потом отчитываться перед обиженным хозяином. И обидчика искать.

Хорошо устроился, паразит! Или они сговорились?

- Не надо, нутер. Не злись. Мне больно.

Нортор скорчился, уткнув лицо в колени.

- Мне тоже было больно!

Блин, совсем как маленькие! Хвастаемся друг перед другом своими царапинами.

- Я слышал твою боль, нутер.

- Как это? Я так громко… стонал?

Спрашивать, орал я в беспамятстве или нет, не хотелось. Боль бывает всякая, иногда и сильные мужики орут. Если у них остался язык.

- Между нами есть связь. Я могу слышать твою боль. И твою радость.

- А я?

- И ты.

- А почему я ни разу не слышал?

- Я умею закрываться, нутер.

Ну да, Крант у нас, как та деваха, что спокойно провела роды, а я, типа, истеричка, что не умеет себя вести.

Блин, опять меня сносит на те дурацкие роды! Похоже, я их не скоро забуду.

- Крант, так кто все-таки на нас напал?

Почему он не справился с нападающими, спрашивать не стал. Не справился, значит, не смог. Хорошо хоть живыми остались. Конечно, обидно узнать, что об нас можно ноги вытереть. Как об сопливых пацанов.

- Никто, нутер.

- Что значит, «никто»? А кто меня тогда в спину ударил? А кто…

Опять потрогал лоб и бровь. На этот раз смелее. Воспоминание о боли осталось, а самой боли уже не было.

Блин, что-то не то… Когда один горячий парень съездил мне ремнем по морде, недели две болело. Да и то мне здорово повезло, что ладонью успел заслониться. А мог бы и без глаза остаться.

- Ты хочешь сказать, что у меня нет раны на спине и…

- Нет.

Ну, и куда он так спешит?! Только собрался огласить весь список повреждений на моем теле и вдруг… Сбил, что называется, на взлете.

- Крант, а ты посмотри внимательнее. Я тебе, конечно, верю, но… на всякий случай, посмотри. Вдруг у меня дыра на халате. Под правой лопаткой.

Почему под правой, а не под левой непонятно. И почему на халате дыра могла остаться, а на мне нет, тоже не понятно, но в этом мире столько непонятных вещей одной больше, одной меньше…

- Нутер, халат целый.

- Приятно слышать.

Учитывая, сколько я за него заплатил…

Когда-то я прикалывался над стариком-песнопевцем: вид его мне показался смешным. А сейчас сам так одеваюсь. Халат без рукавов, рубашка с такой вышивкой, что ценители слюной захлебываются от зависти, брюки а-ля пижамные, еще и шлепанцы на босу ногу. Ношу такое вот и совсем даже не ухахатываюсь, глядя на себя в зеркало. В жаркий сезон реальные мужики здесь только так и одеваются. Типа, форма одежды повседневная, изменение цвета и количества украшений допускается.

- Нутер, твое тело не ранено.

- Откуда ты знаешь?!

- Оно не пахнет кровью.

Спрашивать, чем оно пахнет, не стал. Сам догадался, чем можно пахнуть в жаркий день, после таких развлекушек. Особенно, если начать с самого утра.

- Подожди, Крант, ты намекаешь, что нападение мне приснилось? Так?!

- Нутер, сновидец у нас ты, а не я, - напомнил оберегатель.

Осторожно он это сказал. Словно с больным разговаривал. На голову.

Блин! Совсем забыл! Мне ведь в гильдию сновидцев заглянуть надо. Второй раз приглашают, а я никак не дойду до них. Замотался, заработался… Но если и там налоги содрать захотят откажусь на фиг от этой должности!

- Многодобрый, мы возле твоего дома, - громко сообщил паланкидер.

Заглядывать к нам он не стал. Не захотел мешать. Вдруг мы чем-нибудь интимным занимаемся… Слышал я, что есть такие любители. Чтобы в паланкине. И во время движения.

«Возле твоего дома…» Ну надо же. То, что дом только наполовину мой, знают, наверно, все в Верхнем городе. Но паланкидер всегда говорит неправильно. И не только этот. Интересно, когда Тамила возвращается домой, ей тоже говорят: «Многолюбящая, мы возле твоего дома»? А что, может, и говорят. У паланкидера морда не треснет, сказать пассажиру что-нибудь приятное. И бизнесу это ничуть не вредит. Наоборот. У вежливого таксиста больше вызовов и полнее касса.