Читаем Сказка для ветра (СИ) полностью

— Как так не должна? У тебя все всегда рассчитано? — насторожился Макс

— О! Сэр тайный сыщик — гроза преступного мира и всех подозрительных магических манипуляций, защита и оплот мирных горожан Ехо решил позаботиться о нашей безопасности? — веселился архитектор.


Но шутка не прошла. Малдо получил в ответ очень недобрый взгляд, такой, что даже я почувствовала себя неуютно.


— Малдо, не забывайся.

— Макс, да ты что? Конечно все безопасно, а непредсказуемо только из-за автора воспоминания. А разве она, — схватил меня за руку и поставил перед собой словно щит, — может причинить зло нам? Нет! Поэтому я и не переживаю. Да ты сейчас сам пойдёшь и все почувствуешь.

— Ладно, — уже мягче, но все ещё холодно ответил, а потом тихо добавил. — Все же думай, что говоришь. — повернулся и пошёл к переливающейся шестерёнке.


Малдо по-детски скривил гримасу и что-то там про бябякал, а Макс вдалеке лишь покачал головой.


— Глупый, он все слышит-хихикнула я. — Идём, гений.


Мы с Малдо сидели рядом с павильоном как киношная группа на премьере фильма. Оба волновались и пытались занять мысли хоть чем: я тренировалась в левитации булыжников, а Малдо просто лежал и смотрел на небо.


— Хорошо, что ты теперь с нами живёшь.

— Я тоже так думаю. Хлопнула дверь, мы обернулись и хором спросили:

— Ну как?

— Аня! Ты никчемный писатель. — я смешливо хрюкнула и рассмеялась, обижаться не на что — писателем я себя не считала.

— Малдо, а ты здорово поднаторел в этом деле. Я и в прошлый раз еле реальность от картинки отличил, а сейчас вообще счёт времени потерял. Сколько меня не было?

— Столько сколько положено и ни секундой больше. А что до качества картинки так исходник был великолепный. Почему ты ее назвал плохим писателем?

— Потому, что помнит много, а написала мизер. — потом обратился ко мне. — И да, уж если разговор зашёл про историю, то я её снова сжёг. Не место ей тут. Ты же и сама это понимаешь. Не обидишься?

— После моих дворцовых приключений я сама так решила, а то придётся цензуру подключать. Смысл тогда во всех этих записках?

— Правильно. Никакого смысла.


Малдо смотрел на нас не понимая, что происходит, но уточнять не стал, а ещё раз спросил:


— Оставляем? Не слишком страшно? Я же тебя как эксперта позвал.

— Да. Оставляй. Хороший ты выбрала эпизод, даже мне что-то доброе хочется сделать сейчас.


Там был тот момент, когда часть пространства уже была расчищена, а что-то ещё хорошо просматривалось на горизонте. Там, где я чувствовала каждую ниточку, те самые толстые, тонкие, мокрые, колючие, ледяные и огненные канаты, которые переплетаясь, образовывали сети. Вот эту паутину я и дала почувствовать местным жителям: злость, отчаяние, ревность, гнев, ярость, убийство, насилие, лень. В этих сетях и жили люди иного мира. Поэтому этот мир должен знать как это бывает и беречь свой.


— Малдо, ты бы придумал ещё список добрых дел. Ну вот вышел человек, хочет помочь чем-то кому-то, а ему оп и список. Пусть выбирает сразу, не отходя от павильона. — предложила я.

— Мысль.


Потом мы наконец расстались и поехали обедать. Обещали строгому ресторатору прийти ещё раз, да так и не сподобились — перед путешествием решили навестить Танег Сугита в «Голодный? Поешь!». Вваливаться в этот раз не стали, а легко, как могут только сильные и могущественные, вошли в зал, скорее даже вскользнули. Я давно подмечала как двигается сэр Шурф, Джуффин и даже Его Величество, будто они вовсе не ощущают свой вес. Вот и я так тоже теперь могла — это не контроль, это что-то ближе к однородности сознания с телом.


— Здравствуйте, уважаемый Танег! Мы решили снова к вам заглянуть. Примите?

— Наказать бы тебя, что плохо питаешься, да ладно. Ты с кем это сегодня,? А усатый где? — бесхитростно осведомился хозяин.

— Это я и есть. — громким шепотом добавил Макс. — Больше не тайна, что я её парень.

— Ну дела. Вот вам место тогда. — подвёл нас к круглому столику рядом с окном. — Это мой любимый стол, а вы хорошие дети: поэтому так.


Хорошие дети захихикали и пошли мыть руки, а потом завели безмолвную беседу — болтать же тут нельзя.

«Суще очаровательный дедок, почему мы так редко к нему приходим пообедать?»

«Потому, что ты весь в работе, а я одна ленюсь.»

«А меж тем, сей момент во все концы города, безмолвной речью летит новость-молния.»

«Что летит?» -не поняла я.

«Новость. Заметь! Не сплетня, а новость из первых так сказать уст.»

«А, поняла. Ну что делать. Когда-то да должно это было стать очевидным. Прощайте флирт и поклонники, лучшим способом тебе себя сложно было обезопасить. Это даже посильнее башни с драконом будет. Жадина!»


Макс, как мальчишка упивался ситуацией и произведённым эффектом, а я наблюдала за состояниями людей — тренировки теперь сопровождали меня везде и всегда. В зале, где присутствовало от силы двадцать человек — спектр эмоций не поражал разнообразием: удивление, радость, интерес, любопытство, уважение.


«Я не чувствую страха вообще. Они перестали тебя бояться?»

«Да я особо никогда и не хотел этого. Уважение куда как лучше. Пускай Джуффина вон лучше боятся или Кофу.»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Незримая жизнь Адди Ларю
Незримая жизнь Адди Ларю

Франция, 1714 год. Чтобы избежать брака без любви, юная Аделин заключает сделку с темным богом. Тот дарует ей свободу и бессмертие, но подарок его с подвохом: отныне девушка проклята быть всеми забытой. Собственные родители не узнают ее. Любой, с кем она познакомится, не вспомнит о ней, стоит Адди пропасть из вида на пару минут.Триста лет спустя, в наши дни, Адди все еще жива. Она видела, как сменяются эпохи. Ее образ вдохновлял музыкантов и художников, пускай позже те и не могли ответить, что за таинственная незнакомка послужила им музой. Аделин смирилась: таков единственный способ оставить в мире хоть какую-то память о ней. Но однажды в книжном магазине она встречает юношу, который произносит три заветных слова: «Я тебя помню»…Свежо и насыщенно, как бокал брюта в жаркий день. С этой книгой Виктория Шваб вышла на новый уровень. Если вы когда-нибудь задумывались о том, что вечная жизнь может быть худшим проклятием, история Адди Ларю – для вас.

Виктория Шваб

Фантастика / Магический реализм / Фэнтези
Генерал в своем лабиринте
Генерал в своем лабиринте

Симон Боливар. Освободитель, величайший из героев войны за независимость, человек-легенда. Властитель, добровольно отказавшийся от власти. Совсем недавно он командовал армиями и повелевал народами и вдруг – отставка… Последние месяцы жизни Боливара – период, о котором историкам почти ничего не известно.Однако под пером величайшего мастера магического реализма легенда превращается в истину, а истина – в миф.Факты – лишь обрамление для истинного сюжета книги.А вполне реальное «последнее путешествие» престарелого Боливара по реке становится странствием из мира живых в мир послесмертный, – странствием по дороге воспоминаний, где генералу предстоит в последний раз свести счеты со всеми, кого он любил или ненавидел в этой жизни…

Габриэль Гарсия Маркес

Проза / Магический реализм / Проза прочее
Невероятные происшествия в женской камере № 3
Невероятные происшествия в женской камере № 3

Полиция задерживает Аню на антикоррупционном митинге, и суд отправляет ее под арест на 10 суток. Так Аня впервые оказывается в спецприемнике, где, по ее мнению, сидят одни хулиганы и пьяницы. В камере, однако, она встречает женщин, попавших сюда за самые ничтожные провинности. Тюремные дни тянутся долго, и узницы, мечтая о скором освобождении, общаются, играют, открывают друг другу свои тайны. Спецприемник – особый мир, устроенный по жестким правилам, но в этом душном, замкнутом мире вокруг Ани, вспоминающей в камере свою жизнь, вдруг начинают происходить необъяснимые вещи. Ей предстоит разобраться: это реальность или плод ее воображения? Кира Ярмыш – пресс-секретарь Алексея Навального. "Невероятные происшествия в женской камере № 3" – ее первый роман. [i]Книга содержит нецензурную брань.[/i]

Кира Александровна Ярмыш

Магический реализм