Сказка для влюбленных

Теперь у нее не было никаких иллюзий по поводу подобных мужчин. Они созданы для того, чтобы порабощать и использовать женщин. Он просто пользовался ею, как вещью, которую можно выбросить в любой момент, когда она придет в негодность или появится новая. Она каждый раз кидалась в отчаянную драку, если кто-то из ее родных пытался сказать о Джилле правду. Она отчаянно не хотела слышать о том, о чем давно прекрасно догадывалась сама. Он альфонс и прощелыга. Человек, который всегда найдет дурочку, чтобы занимать у нее на жизнь и ничего не делать. Теперь Энн думала, что у него практически в каждом городе Англии, а то и всего мира, есть своя Энн Уэнсли. И каждая из них готова заложить душу дьяволу, чтобы ее любимому сделать подарок в виде дорогих запонок, галстуков, свитеров, машин и т.д. Теперь ей были понятны его частые отлучки и непредвиденные обстоятельства. Он просто был сборщиком дани и объезжал свои владения. Наверное, в списке его жертв были и не очень молодые и состоятельные дамы, потому что он был прекрасно одет, менял машины и всегда имел наличные.

То, что он жил именно так, Энн узнала от него. Когда они говорили в последний раз, она прямо спросила, на какие доходы он живет. Джилл захохотал и сказал:

— Женщины. Мой доход, дорогая, женщины. Знаешь, за что можно держать и дергать женщину? За самую незначительную часть ее тела, которая так никогда и не станет настоящим мужским членом. Это вам плата за самонадеянность.

Энн не могла не признать его правоту. Он умел дарить настоящее наслаждение. Он сделал из нее изощренную и тонкую любовницу. Когда его не было, она готова была биться головой о стенку, так хотела чувствовать на своем теле его руки и губы. У нее бывали даже галлюцинации. По ночам она просыпалась оттого, что Джилл входит в нее, и она корчилась на кровати, кусая подушку, понимая, что это только видения. Он держал ее на привязи разбуженной чувственности и знал, что она никуда от него не денется. Другой мужчина будет другой, он не будет знать всех потаенных желаний Энн, ее фантазий. Джилл выманил это из нее и сделал своим оружием. Ему достаточно было посмотреть на ее грудь, чтобы у нее напряглись соски, потому что они помнили, как он искусно может покусывать их. Он мог в ресторане задеть под столом ее ногу, чтобы судорогой свело пальцы, которые становились в его руках центром наслаждения. Он умел заставить ее забыть о всяких приличиях, залезая к ней под юбку в такси и проводя мизинцем по полоске кожи над резинкой чулок.

Энн скрежетала зубами, когда вспоминала все это. Она готова была сжечь на костре свое тело, лишь бы не мучиться, вспоминая ласки Джилла. Больше ни один мужчина не прикоснется к ней! Она дала себе клятву разучиться желать. Слишком уязвимой становится женщина, когда попадает в плен страсти.

Энн умудрилась сохранить их отношения в тайне. Никто из родных не догадывался, какие муки испытывает она, когда они с Джиллом оказывались в одной компании. Оба делали вид, что едва знакомы. Это было условием Джилла. Буквально в первые дни их связи он ясно дал ей понять, что отношения их будут иметь продолжение, если она не станет изображать счастливую невесту, а сделает вид, что они приятели. Энн была готова на все. Внутренне ощущая себя предательницей по отношению к родителям, которые надеялись на приличное поведение дочери, она не могла их разочаровать. Отец и мать ждали достойного претендента на руку и сердце их дочери, который бы долго и по-джентльменски ухаживал за их единственным ребенком, а потом, испросив согласия родных, сделал бы ей предложение.

Самым удивительным было то, что Джилл достаточно быстро сошелся с ее отцом. Появляясь в городе, он всегда останавливался в их отеле, был весел и любезен со всеми, хвалил деловую хватку отца и способность матери сделать жизнь постояльцев комфортной и спокойной. Они оба были рады посидеть с ним в гостиной у камина и послушать его рассказы о странствиях по свету. Он умел искусно не называть предмет своей деятельности. Кем они его считали? Коммивояжером? Представителем большой корпорации, который ведет переговоры? Секретным агентом? Это никогда не обсуждалось. Достаточно было того, что он исправно платил по счетам, был галантным с матерью и почтительным с отцом. Он легко и с юмором рассказывал об инцидентах, которые случались с ним в других отелях страны, подчеркивая при этом, что единственным приятным местом он считает их заведение. Мать однажды попыталась выяснить, кто его родные, но Джилл напустил на себя такую грусть, что миссис Уэнсли похлопала его по руке и извинилась за бестактность.

Родители не допускали мысли, что у Энн и Джилла могли возникнуть отношения, кроме отношений постояльца и дочери хозяина гостиницы, потому что он всегда говорил с ней чуть насмешливо, как с младшей сестрой. Более того, несколько раз, когда заходил разговор о том, что Энн ведет жизнь затворницы, Джилл убеждал родителей, что она еще маленькая и пусть наслаждается пока его обществом.