– Ну, и дурак. Я скоро уеду. Надолго. А тебе даже сказать мне нечего? Тебе что, плохо? Испугался, что у меня будет твой ребёнок? И зря. Я без претензий на что-то и никому ничего не скажу. Если что, бабуля меня так спрячет, что никто на свете не найдёт. Даже Лавр со своими ищейками. Я это тебе гарантирую. … Ещё по морде хочешь?
– Нет.
– Вот и умница. Пей чай. И рассказывай.
– Про что?
– Про всё что с тобой было, пока тебя здесь не было. И не ври. Я почувствую, что врёшь и так … даже не знаю, что сделаю.
– Да ничего такого и не было. Поймал арбалетный болт и потерял сознание. Очнулся через три дня в лесу. Убил одного из бандитов и спрятался на дереве. Двое других решили, что меня выкрали их конкуренты и бросились за ними в погоню. Потом добрался …
– А ты меня любишь? Хоть чуточку.
– Понятия не имею, как это называется, но мне невозможно без тебя жить.
– И без Греты?
– И без неё тоже. Я не знаю, что с этим делать.
– Ладно. Рассказывай дальше.
– Да собственно и рассказывать больше нечего. Добрался до Парижа. Там чуть не получилось убить того, кто чуть не убил меня. Потом доехал до нашего корабля в Гавре и поплыл в Кенигсберг. Дальше из-за непогоды проплыть не удалось. Ну, потом с прусскими гусарами…
– Я ребёнка оставлю у Греты.
– Как это?
– Ты – отец. Присмотришь. С Гретой я сама договорюсь. Рассказывай дальше.
– Да я уже всё рассказал. В Варшаве встретил Свята и с нашими стрельцами отправился домой.
– Врёшь ты, конечно, складно.
– Это где это я вру?
– Ну, например, так получается, что болт из груди у тебя выпал сам.
– Ты не поверишь. Сам. Когда на дереве прятался.
– И до Парижа ты раненый пешком добрался.
– Там поблизости небольшой городишко. В поясе и куртке убитого бандита нашел тайники с деньгами. Купил саблю, переоделся и устроился курьером в караван до Парижа.
– И в городке этом ничего интересного с тобой не случилось?
– Почему же? Случайно встретился с выпускником нашей коммерческой школы. Он меня узнал. Помог добраться до Парижа и свёл там с интересными для меня людьми.
– А с убийцей своим где встретился?
– В нашем представительстве. Он, с другими бандитами, его захватил, но потом королевские гвардейцы их прогнали. Я стрелял в эту сволочь из арбалета, но промахнулся.
– И что дальше? Посчитал, что в представительстве опасно и поселился у тех, с кем тебя хотели познакомить.
– А ты откуда знаешь?
– Тебя к ним, скорее всего, вели, чтобы потом обвинить в тайных связях с тобой же. С целью заставить их делать то, что нужно тем, кто всё это организовал.
– Не слишком сложно?
– Ты же наверняка встречался с людьми, которые рулят экономикой Франции. К ним так просто не подступишься.
– И что мне теперь? Исповедоваться перед Лавром?
– Не помешает. Ты уже уходишь?
– У Лавра совещание. Должен получить задание по разработке некого проекта.
– Ты ещё придёшь? Всего один раз. Нет, два.
Не натянув толком рубаху, я сел на пол и обхватил голову руками. Каким бы счастьем было прямо сейчас сдохнуть. Рядом плюхнулась Лия и уткнулась лбом мне в плечо. И как тут помирать, если столько людей любят тебя и от тебя зависят? И жить никакой возможности.
Посадил Лию, которая даже не набросила халат, на кровать и закутал в одеяло, а сам сел рядом.
– Завтра поговорю с Гретой. Надо что-то решать, а то, лично я, просто свихнусь.
– Извини. Тебя так долго не было, вот и сорвалась. Мы обязательно сядем втроём и спокойно обо всём договоримся.
– Правда?
– Правда-правда, мой хороший. Куда мы денемся?
Глава 36
Стольный град.
Царевич Святослав, Михаил (постельничий Святослава), Лавр (мастер тёмных дел России).
Повествование от лица Святослава.
Кандидатуру Марыси в качестве моей будущей жены геральдический приказ одобрил за две недели, о чем я был уведомлен лично на семейных посиделках, где отец с мамой старательно демонстрировали нам безмятежность и благополучие.
Свадебных послов отправили немедленно.
На следующий день Михаил передал мне послание от Лавра, где мне напоминали о моём обещании подумать об участии в разработке проекта государственного переворота. В ответ я направил записку, в которой было только одно слово: «Согласен».
Неделю меня не было в Стольном Граде потому что решил обкатать во время зимних манёвров гвардии и стрелецких полков новую концепцию ведения боевых действий.
В результате никто ничего не понял, включая меня самого. Домой вернулся с ощущением крайне слабой теоретической и организационной подготовки командного состава, в которой винить мог только самого себя. Придётся выступить на совете тысячников с концепцией щадящих боевых действий. И комиссию организовать. Пусть сформулирует мои идеи в виде учебных программ и плана их технического обеспечения.
Как только Россию не завоевали до сих пор с таким тупым главнокомандующим, как я?
И постоянный штаб нужен, со штатом и задачами планирования. Иначе всё так и будет держаться на индивидуальном мастерстве воина.
Дома Михаил качественно отхлестал меня в бане, накормил до отрыжки и предложил на выбор соснуть часок другой, или ознакомиться с содержимым тоненькой папки, которую прислал мне Лавр.