Сказка На Ночь II: Имаго

Прогулка по улицам города принесла облегчение. Очень просто оказалось заставить себя поверить, что он в родном мире, но не лишённый сил, без необходимости скрываться от «костюмов» или сражаться с ними. Вот в этот мир он приведёт Саламандру и Кевина, чтобы показать им на что похожа его родина.

Когда Максиму надоело внимание каждого встречного, Морок решил уподобиться Люку и сменил плащ и чешую на деловой костюм. Незаметно стянув Маревом с лотка свежую газету, он сел на одну из лавочек на городской площади у кинотеатра. Невдалеке собралась группа людей послушать уличных музыкантов: мужчину и женщину. Менестрелей заслоняли слушатели, поэтому единственное, что разобрал Максим, это то, что мужчина держал в руках старую лакированную гитару и был одет в серые потёртые джинсы и льняную рубаху, а женщина – в длинное чёрное платье. Её волосы, цвета вороного крыла, падали на лицо, и она постоянно отбрасывала чёлку рукой. У её спутника волосы тоже были чёрные, но как будто выгоревшие на солнце. Музыкант тренькал по струнам, настраивая инструмент.

«Сейчас начнётся концерт кошачьей песни», – подумал Макс, закинул ногу на ногу, киношным жестом встряхнул газетой, раскрывая её на первых страницах. Журналисты в этом мире оказались очень расторопными: основным материалом издания была статья о ночном происшествии в клубе «Полнолуние». Прилагалось даже пара тёмных, смазанных фотографий, на которых можно было, хоть и с трудом, разобрать белую тушу оборотня. Из газеты Морок понял, что Люк с товарищем тут давно известны, и ничуть не скрывают своего происхождения. Мало того, они умудрялись ещё и деньги делать на этом. Но часть их средств теперь перекочует к посетителям клуба, так как они, судя по статье, «…решили подать иск за моральный ущерб на полиморфного хозяина «Полнолуния» и его неживого друга…». Макс улыбнулся. Он бы не отказался посмотреть, как будут судить вампира и оборотня за их поведение. То ещё будет шоу.

Барды начали выступление, и в мысли Максима незаметно прокрались слова песни. Он по-прежнему пытался читать, одновременно всё больше и больше вслушиваясь в сильный мужской голос.

Твой мир опять застыл средь сумрачных огней,

Затмила солнце ночь, затмила разум тень,

Нет чувства смысла, исчезла ненависть и боль.

Почувствуй пламя, сражаясь за мечту,

Все тени прошлого ведут свою игру,

Разрушены мосты, погас огонь забытых звёзд.

Включилась женщина:

Вновь ты один всё знаешь,

Вновь тенью ускользаешь,

Лишь об одном мечтаешь –

Забвенье!

И снова мужчина:

Твой мир – вечность и пламя,

Забыт навсегда ты в нём.

Твой мир – страсть и желанье,

Объятый огнём!

Опущен занавес, закончена Игра,

Но слышен волчий вой, вновь полная луна,

Твой мир живёт в тебе и сердце жжёт огонь.⁷

Женский голос повторил припев, а последний куплет уличные музыканты пропели вместе.

Вернув газету продавцу и снова заработав удивлённый взгляд вслед, Максим направился к музыкантам, поющим такие странные песни. Когда он протолкался сквозь сгустившуюся толпу слушателей, там оказалась совсем другие люди, чем он видел в начале. На все вопросы: «где те, другие?» только недоуменно качали головой и просили не мешать. Морок постоял ещё, послушал, но больше не было ничего похожего.

«Ах ты ж, хитрая жопа, серый читер. Опять ты меня к чему-то подталкиваешь, как тогда в таверне, когда я сомневался брать или нет квест на поиск источника болезни Уробороса. Потом это вылилось в схватку за Его Сердце, обретение памяти и изгнание из Игры. На какие рельсы чёртов Демиург пытается меня поставить в этот раз? Думаешь опять песенку спел, и я всё бросил и кинулся задание выполнять?»

Тогда он отправился дальше. Макс будто бы тянул время: побывал на выставке художников, рисующих на асфальте, покатался на внешних лифтах небоскрёбов, постоял на мосту над широкой рекой. Мужчина сам не понимал, что мешало ему заниматься этим в Реальности. Всё дела какие-то были, наверняка важные. «Ладно. Позволил себе расслабиться на денёк и хватит. Чем ближе вечер, тем муторнее на душе. Тьма требует действий. Нужно найти место поспокойнее, чтобы сконцентрироваться.»

Когда уже почти стемнело, Макс вышел на берег моря. Сев по-турецки на песок, он закрыл глаза, обращаясь внутрь себя.

– Даурия! Даурия!

В мире Биврёст Плаг, вышедший на ночную охоту, вздрогнул, по телу прошла дрожь. Казалось, каждая клеточка затряслась, и волны вибрации сложились в слова, которые морой слышал будто душой.

– Даурия! Даурия!

– Да, хозяин… – неуверенно прошептал вампир.

– Пришло время твоей службы! – суровым тоном приказал ему Морок.