Сказка наизнанку (СИ)

- Девка та, вроде, была собой раскрасавица, но с такого завалящего хутора, что никто из ребят на неё не глядел, замуж не звал. Вот как-то домовничала она у себя одна, а мимо её хутора хранитель Нер шёл. Увидал девку, и до того она ему приглянулась, что он решил её испытать, так ли добра, как хороша собой. Прикинулся ветхим старичком, встал у околицы и просит: “Девица-красавица, напои странника - будет тебе счастье.” Ну, она сжалилась, поднесла старичку чистой водицы. Тогда хранитель снова обернулся в свой истинный облик и сказал ей так: “Ты меня пожалела, а я тебя за доброе сердце отблагодарю. Принеси соломки с повети, увидишь, что будет.” А как принесла она ему солому, он порезал ножом себе руку, взял у девки её веретено, и давай его крутить да по-своему напевать. Глядь - в кудели солома с кровью, а на веретене чистое золото. Вот так она и стала из нищей босухи богатой невестой. А на прощание этл её поцеловал, и тоже не зря. В ту же сушь увидал её на ярмарке богатый торговец, не из наших, а приоградский, князев человек, и пожелал взять за себя в жёны…

Кучерявая Лиска мечтательно вздохнула:

- Вот бы меня красавчик Нер поцеловал! Я б с ним враз на поветь пошла, и безо всякой канители.

- Вы, девки, как есть дуры, - заметил сидевший в ногах у Зарянки парень, - На что вы, неумытые, этлу сдались? Ежели ему вдруг приспичит, он до своей, лесной девки сбегает.

- Зато вы, парни, куда как умны, - хмыкнула Лиска, - Чуть заслышите Марин зов - сами в болото лезете.

- Так мы не нарочно! Зовёт же!

- Зовёт, да не вас!

- Тю на тебя, срамница, - возмутилась бабушка, - Не про то речь. Сказку эту Зарянкину я знаю, она стародавняя, к тому же у неё продолжение имеется. Вот слушайте. Девка была красивая, только сильно жадная. Простые парни ей на ум не шли, всё за богатого и знатного выйти желала. Этл и впрямь приворожил ей богатого, а она не стала мужу говорить, где добыла себе в приданное золотую канитель. А когда спросил - ответила, что напряла сама. У того вмиг от жадности в глазах помутилось. Из чего, говорит, сотворила такую красоту? Она сдуру и ляпни правду: из соломы. Ну, этого-то добра у нашего торговца было не занимать. Распорядился он запереть жену с прялкой в сенник и обратно не выпускать, пока всю солому, что там ни есть, не перепрядёт в золото. И ежели работать не станет, так кормить совсем не велел. А надо сказать, что сенник тот на нашей земле стоял, под Оградой. Вот сидит она, льёт горючие слёзы. Вдруг слышит - в уголке словно что зашуршало. Вылез из малой норки мышонок, ударился о землю и обернулся хранителем Нером. “Разве ты, - говорит, - не получила что хотела? Зачем слёзы льёшь?” Она рассказала ему своё горе, в ноги кинулась. Так мол и так, помоги, милостивец, если не перепряду всю солому в золото, не быть мне живой. Он ответил ей тогда вот что: “Дам я тебе спор в руки, чтобы сделала ты эту работу. Но помни: за всё приходится платить. Я когда золотую канитель прял, солому своей кровью поливал. А ты пряди золото из своей красы да молодости, больше тебе не из чего.” Сказал он ей заветное слово, снова в мышиную шкурку оделся и ушёл себе в Торм. А она села за прялку - и давай золотую канитель на веретёнце наматывать. Только с каждой соломинкой, что превращалась в золотую нить, уходила безвозвратно её девичья краса. Пришёл наутро муж проведать свою мастерицу, видит - полон сенник чистого золота, а за прялкой вместо молодой красавицы сидит ветхая и безобразная старуха.

- Ой, бабушка, - вздохнула из угла Травинка, - Вечно ты эдакие страсти рассказываешь, что хоть бросай прясть…

- Да ты за свою красу не беспокойся, - под общий смех заявила Лиска, - На то, что ты там вотолишь*, много не потратится.

- У самой-то и тратить нечего, хоть тя трижды этл целуй, - холодно отозвалась Травинка. Лиска с боевым видом вскочила, собираясь вцепиться обидчице в волосы, но парни живо разделили их, а бабушка примирительно сказала:

- Будет вам, девки. И о том, чего не знаете, тоже много болтать не след. Этлы - существа благие, но не всякая встреча с ними к добру.

- Вот это точно, - заметил один из парней постарше, - У нас в Замошье раз было: заявился хранитель на свадьбу. Ему, как положено, дали в руки горшок с водой. Нормальный человек что бы сделал? Шарахнул бы его об землю и - сколько кусочков, столько б сыночков! А этот… Глянул в воду и говорит: “Три круга зелёных и семь чёрных.” Потом постоял чуток, воду из горшка выплеснул, попросил молодую налить по новой. Снова глянул в горшок - и опять всё то же: “Три круга зелёных и семь чёрных.” А потом махнул рукой, прошептал: “Силу не обманешь,” и ушел себе в чащу, не попрощавшись, а горшок осторожно так поставил на крылечко целёхоньким.

- Что потом с молодыми-то стало?

- Да ничего… Живут себе уже четвёртый круг. И богато так живут, справно. Детишек у них, правда, нет. И в этот травостав что-то, вроде, неурожай на их поле приключился.

Бабушка Векша грустно покачала головой:

- Охохонюшки… Прошли, видать, для них три зелёных круга…