Сказка о долге (СИ)

Шел разгар сражения. Радомир верхом на коне поливал врага отборной бранью и осыпал градом ударов. Его бесстрашие казалось безрассудным. Веда заметила, что юноша без кольчуги. Такой поворот сбил с толку, теперь все могло пойти не так, как в видении. Едва уловив зорким оком выпущенную из лука вражью стрелу, Веда со скоростью ветра метнулась к Радомиру. Злобно рыча, волчица разбежалась и прыгнула так высоко, как могла. Когти ее передних лап глубоко врезались в конский круп. Лошадь дернулась с места. Юноша не удержал равновесие и, едва успев вытащить ногу из стремени, завалился на бок вместе с лошадью. Прямо на них упала окровавленная волчица, насквозь пронзенная стрелой. Видевшие издалека прыжок Веды, подумали, что верный пес спас своего хозяина, однако, у стоявших рядом воинов не было сомнений — белый волк.

В это время враг, давший слабину, обратился в бегство, и дружинники ринулись вперед, гоня чужеземное войско.

Разгоряченный сражением Радомир сбросил с себя волчицу. «Я жив!» - пронеслось в голове. – «Соврала ведьма!». Потом поднялся, тяжело дыша, и решил последовать за ратниками. Где-то в траве лежал меч, который выпал из рук при падении с лошади. Юноша стал искать его, невольно склонился над зверем и отчетливо понял, что это Веда. По спине побежала дрожь. Волчица дернулась и начала хрипеть. Из пасти медленно текла темная кровь, а тело изогнула судорога боли. Глаза юноши и животного встретились. Никогда прежде Радомир не испытывал такого ужаса: смотреть в человеческие глаза волчицы было куда страшнее, нежели в желтые глаза ведьмы.

Со стороны леса раздался громкий вой. Юноша оглянулся и поспешил уйти в сторону, заметив приближающуюся стаю волков. Звери подошли совсем близко и замерли, окружив волчицу. Вожак лег у ее изголовья и жалобно завыл. Белый волчонок-подросток скулил как ребенок, облизывая рану матери и тыкаясь носом в белоснежный бок. Он осторожно просунул свою светлую морду под ее мощную лапу, зарылся носом в еще теплый пух и так остался лежать. Веда открыла глаза. Она неровно и хрипло дышала, борясь за последние мгновения жизни, смотрела на любимого мужа, чувствовала тепло сына. В ее взгляде не было ни страха, ни обиды.

Радомир завороженно наблюдал за волками и умирающей Ведой. Что-то странное творилось в душе. В памяти внезапно всплыл образ усталой сгорбленной старухи, волокущей из дальнего пути его доспехи; юноша вспомнил о ночном приходе ведуньи в их дом и ее настойчивой просьбе принять оберег. Все-таки ведьма не солгала - длинная стрела наверняка пробила бы кольчугу. Глядя на умирающего оборотня, Радомир испытал незнакомое доселе чувство сострадания к тому, кого раньше считал поганой нечистью. Это причиняло боль, смешанную со стыдом за свою прежнюю жестокость. Хотелось всё исправить, но он не знал как.

Юноша с тревогой огляделся по сторонам. Бой был окончен, лишь вдали слышалось веселое гиканье ратников, прогонявших со своей земли остатки вражеской дружины. Волчица судорожно подергивалась, и Радомир решил, что ее еще можно спасти. Он вспомнил про оберег Веды, его способность сохранить жизнь даже обреченному. Стремительно войдя в волчий круг и легонько оттолкнув волчонка, он поднял Веду на руки. Вожак зарычал.

— Я помогу ей! — заговорил юноша с волками словно с людьми. — Не трогайте меня!

Волки и правда будто поняли его намерение, отошли дальше и стали наблюдать.

Радомир осторожно сломал торчащую из волчьего бока стрелу, бережно уложил тело волчицы на конский хребет, сам вскочил на коня и помчался что есть духу в сторону леса. Когда дорога закончилась, спешился и дальше понес Веду на руках. Тяжелое тело зверя совсем обмякло, став скользким от пролитой крови. Большая голова и мощные лапы бессильно свисали с плеча война.

Добравшись до ведьминой землянки, Радомир поспешил войти в нее. Внутри все было прежним: темным и зловонным. Юноша положил волчицу на покосившийся стол и почти на ощупь принялся искать оберег. Он открывал запечатанные воском горшки, потрошил собранные в пучки сухие травы, пока растерянный взгляд его не упал на пол. Там у скамьи, едва заметная, лежала куча старого тряпья, в которое рядилась ведьма. Радомир, поборов брезгливость, торопливо скользнул руками по грязному рубищу.

— Где же он? — нетерпеливо приговаривал юноша и, нащупав мягкий клейкий комок на нитке, обрадованно вскрикнул. — Вот твое спасение, Веда!

Он быстро надел оберег на шею волчицы и отошел в сторону. Веда уже не дышала.

Время шло, но ничего не происходило. Стояла глубокая тишина. Внезапно в землянку подобно тени проскользнул волк. Одним прыжком он оказался на столе у тела Веды. Радомир замер, наблюдая, как тот осторожно обнюхивает волчицу, низко рыча и подвывая. Юноша, еле дыша, двинулся к выходу. Волк заметил его, блеснул желтыми глазами, но потом равнодушно отвернулся, лег рядом с волчицей и затих.

* * *

Четыре года минуло с той поры как Веда спасла Радомира. Через год после того случая Радомир привел в дом молодую жену Ладу, а еще через год на свет появился их первенец.