Сказка о Горне Грусе

И уже через два дня Илюша и Петька бродили по двору, довольные и веселые. А в кармане лежал рубль, который еще предстояло потратить. Они сходили к киоску с мороженным, в булочную, в кулинарию, где лежали в деревянном лотке пирожные орешек. Заглянули в магазин "Ковры", там на первом этаже был отдел сувениров. Чудесные железные шкатулки, рог для вина, который можно повесить на стену, и еще куча сего прекрасного. Но все это стоило значительно дороже рубля. В писчебумажном отделе были трехцветные ручки и импортные ластики. Но и их они купить не захотели – сильно напоминали о школе. Так, гуляя, они добрались и до метро.

– Смотри Илюха! – Петя показал на киоск спортлото. – Давай купим лотерейный билет? Выиграем двадцать пять рублей и купим этот рог. Представляешь, как все умрут от зависти!

Вот так идея. Как захотелось Илюше купить этот чудный рог. Он и выглядит красиво, и цепочка у него, чтобы на стену повесить. А можно и пить из него. Вот придут они в магазин, и попросят продавщицу посмотреть. А она на них снисходительно так посмотрит. Скажет – Это не игрушка мальчики. Он стоит двадцать два рубля. А они ей, как протянут деньги. Надо бы попросить, что бы выигрыш им дали одной бумажкой – что б солиднее.

– Да что рог? – Одернул себя Илюша – Чепуха это. Сколько всего можно купить на двадцать пять рублей.

Спроси, кто-нибудь, с чего они решили, что выиграют именно двадцать пять рублей. С чего они решили, что вообще, что-то выиграют? Но в том и беда, что спросить было некому. И некому было их остановить, когда протянули они рубль продавцу. Но некому было и посмяться над ними, когда развернули они билет и поняли, что рубль они потратили впустую. А ведь могли купить и мороженного, и газировки, и вкусных пирожных в кулинарии или импортных ластиков. Были еще утром они богаты, а теперь у них на булку хлеба денег не было. И конечно захотелось им до ужаса, именно этой булки за одиннадцать копеек. Обидно было, но детство штука чудесная и долго огорчаться не умеет. И вот, уже обнявшись, идут друзья к дому. Гордо проходят мимо булочной. Не смотрят даже на кулинарию. Хохочут они и хлопают друг друга по плечам. Уж если теперь им не надо бояться Тохи и Алика заику, то уж пирожные и булка – совсем ерунда. Велика важность! Потерпят. Сами не заметили, как оказались у бойлерной. Люк открыт по-прежнему. Замерли ребята. Стоят молчат.

– Петь, а представляешь, мне приснился этот твой Горн Грус. Страшный такой. Старый, волосы седые, зубы железные. Сказал накажу Тоху с Аликом и заберу плату на свой вкус. А потом, как хлопнет в ладоши и в дракона превратился.

– Илюша, а что он забрал? – Петя смотрел на него, как-то очень уж внимательно.

– Ты чего? Это ж просто сон.

– Илюш, а у тебя ничего не пропало? Ребята в лагере говорили, что он сам берет, что понравится.

– Нет – Ответил он, уже неуверенно – Наоборот, отчим рубль подарил. – Но как-то неуютно стало ему. И что-то мешало во рту. Он сплюнул. Слюна была красная. Опять кровоточила десна.

Часть вторая.

Глава первая.

Звонок разбудил Илью около восьми.

С трудом нашарил телефон, не открывая глаз.

– Да, я слушаю. – Проговорил он в телефон хриплым спросонья голосом.

– Илья Сергеевич, это Вика. Извините, что так рано, но мне только что звонил адвокат Светланы и сказал, что она готова вернуть деньги за квартиру в ближайшие дни. Это довольно неожиданно… И я решила сообщить вам хорошую новость

– Нет, Вика. – Мысленно усмехнулся Илья. – Это для вас неожиданно.

– С чего вдруг она передумала?

– Подробностей не знаю, но как я поняла, она поссорилась с бывшим мужем и он намерен продать квартиру, которая является совместно нажитым имуществом. Она хочет сохранить её, выкупив его долю, а поскольку на ней висит судебное решение о взыскании, то ей выгоднее выплатить деньги вам и спасти жилплощадь в Москве целиком. Так что думаю, тянуть она не станет и выплатит всю сумму, как можно быстрее. Это в ее интересах. Если ее долю арестуют и продадут на торгах Росимущества, то она получит смешные деньги.

– Спасибо, Вика.

Илья положил трубку.

Несмотря на то что ему было плохо и все тело болело, он улыбался.