Сказка о любви

«Черт с вами.» — неожиданно легко подумалось вдруг. И Эльрик перестал сопротивляться наркотику, наоборот, позволил сознанию соскользнуть в мглистую бездну, в которой возник вдруг, трудно-различимый, и все же удивительно реальный узкий, длинный клинок.

Вверх. Вверх по лезвию. Все вверх и вверх, в бесконечность, в пустоту, чуждую образов. «Есть Меч. И есть Я. А все остальное не важно...»

ОЛЛАС ВОСЬМАЯ ПЛАНЕТА

— Пульс уходит. Санвар!

— Вижу. — биолог напряженно вслушивался в ритмичное попискивание приборов. Все реже. Реже. Сердце замирает.

— Он не дышит!

Hет, только не это. Если он умрет...

Мгновенная суета. Тихая, еще не паника, но что-то очень близкое к ней. Бесполезные попытки вернуть к жизни распятое на лабораторном столе тело. И общий вздох облегчения — сердце не перестало биться совсем. Оно работало. С интервалом в две минуты, очень слабо, но работало.

— Как он это делает? — ни к кому не обращаясь спросил Санвар.

Естественно, ему никто не ответил.

«БАРС»

Две недели в пути.

Все ближе к шпаге. Все ближе. К непонятному и загадочному оружию. К оружию неизученному. К оружию, которое не потеряло силы, даже лишившись хозяина. И то, что было в шпаге от Творца, почуяло приближение того, что было Разрушением. Бог услышал демона. Бог начал просыпаться.

Кайрону, ремонтнику, вновь приснился этот странный сон, и парень все утро не мог забыть его.

— Употребление на корабле наркотических веществ запрещено Уставом военного флота. — веселился стрелок. — Ты чего такой... обдолбаный? — Он был только что из душа, свежий и бодрый. Мокрые волосы казались темнее, но Кайрон знал прекрасно, что Руж — рыжий. Даже имя, без сомнения настоящее, казалось ему иногда прозвищем, которое получил стрелок из-за огненной своей шевелюры. — Поделись «дурью», а? — не унимался тот.

— Умолкни, рыжий. — буркнул Кайрон.

— Взбесились вы от безделья. — серьезно заявил капитан. — Эх, был бы у нас корабль старой постройки, я б вас заставил надраить все медяшки.

— Какие медяшки?

— Какой постройки?

Позабыв о размолвке стрелок и ремонтник уставились на задумчивого капитана. Тот покачал головой:

— Вопиющая безграмотность. И это в военном флоте! Старой постройки, говорю же! Совсем старой! Корабли, которые по воде ходили!

— Вона чо! — Кайрон и Руж переглянулись. — Кэп, ты только свистни, мы тебе и здесь чего хочешь надраим! Ты только не переживай. Ты устал может? Отдохнуть может хочешь? Курс прокладывать, та еще работенка...

— Молчать! — рявкнул капитан.

— Уже молчим. — не удержался Руж. И преданно вытаращился на начальство.

— Что там у тебя, Кайрон? Выкладывай.

— Да, ерунда! — ремонтник отмахнулся. — Сон мне снится. Hеделю уже. Выпуск в школе звездолетчиков.

— А что выпуск? Отличный у нас был выпуск! Лучший из всех!

— В том-то и дело, что мне не наша школа снится. Другое что-то. И люди другие. А мы все там почему-то... И ты, Люк. И рыжий наш.

— Сам ты рыжий. — Руж надулся.

Кайрон не услышал его. Хмурился, подыскивая слова:

— Каждую ночь. Одно и то же. Я уже, не поверишь кэп, сомневаться начал, а может оно и вправду...

— Ты ведь перед стартом был у психолога? Тесты прошел?

— Был. Прошел.

— М-да-а. — капитан покусал губу. — Ладно, не переживай. Это, говорят, бывает.

— Говорят. — Кайрон сердито засопел. — Говорят, «это» во время Войны бывало. Причем массово. Сколько тогда предателей к этим... переметнулось!

— Да брось ты! — Руж крутнулся вместе с креслом. — Всем известно, что им на мозги давили. Конунг этот... — он охарактеризовал Конунга в выражениях, с которыми тот вряд ли согласился бы.

— Вот именно. — Люк кивнул. — А ты у нас пару деньков полечишься и будешь как новенький. Хоть медика включим — в деле проверим. А то, модель, конечно, улучшенная, да в боевых условиях еще не испытанная. Лады?

Кайрон молча пожал плечами.

РИН

Он вспоминал. Потому что ничего другого все равно не оставалось. Только вспоминать. Глупо попался. Как глупо! Письмо от Птицы — этого оказалось достаточно, чтобы кинуться сломя голову прямо в ловушку. А там навалились — не отбиться. Демоны.

Демоны.

Эльрик ненавидит демонов. Рину всегда казалось, что в ненависти своей Император перегибает палку. Ну за что, в самом деле, ненавидеть тех, кто просто устроен так, что не может жить не разрушая. Кто-то создает, кто-то уничтожает. Таков порядок. Таков Закон. В конце концов, Боги тоже своего рода демоны. Точнее, существа демонической природы. Только существа созидающие. Вот и вся разница...

Рин не мог представить себе Бога, который стал бы убивать другого Бога. Убивать так.

Избранных водят на коротком поводке. Забавно это — поводок, о котором понятия не имеют те, на кого он надет. Избранные уверены, что это они взяли Рина. Им в голову не приходит, что в жизни не хватило бы сил у всей их армии, взять в плен одного-единственного, не самого сильного Бога. Да что там! Им в голову не приходит, что Боги вообще существуют. Это сделано для их же блага. Конечно. Все и всегда для блага тех, кого водишь на поводке. Бог — это всегда какая-то мораль, какие-то правила, какой-то путь, в конце которого — созидание.