Сказка о мальчике-одуванчике и речной деве (СИ)

Но не все было так просто. Что-то произошло с Софьюшкой, случилось с ее душой, будто похолодела она, будто все же очернили ее темные чары. Стала часто уединяться она в своем домике, не впуская никого, даже ненаглядного своего Диметрия, ее дорогого мальчика-одуванчика. Все, что раньше казалось ей родным и милым сердцу, теперь стало серым да скучным. Душа ее стала чуждаться покоя, умеренной, беззаботной деревенской жизни. Стали они ссориться часто с мальчиком-одуванчиком, все реже можно было увидеть их веселыми, жизнерадостными, счастливыми. А потом случилось неизбежное: Софьюшка ушла. Ушла из дома, из деревни, ушла от него. Говорили, что в тот день они о чем-то долго беседовали, и лицо у нее было печальное и сосредоточенное, и она говорила ему, что жизнь эта перестала привлекать ее, что чувства ее остыли, что надобно ей чего-то нового, неизведанного. Диметрий слушал ее молча, нервно кусая губы. По щекам его текли слезы, и она аккуратно стерла их пальчиками и протянула ему платок.

В его душе вспыхнула вдруг надежда, зацепился он за этот невинный жест, схватил ее за руки, стал пылко целовать их, умолял ее остаться. А Софьюшка, разозлившись отчего-то еще больше, сорвала с головы венок, им подаренный, бросила на землю и растоптала. А потом развернулась и ушла; но к горлу ее начал подступать вдруг комок, будто что-то перевернулось в ее душе, словно вновь стала она такая, как прежде.

А Диметрий поднял с земли венок, бережно прижал его к груди и пошел прочь. Софьюшка вдруг оглянулась и уже было хотела окликнуть его, своего любимого да ненаглядного, но не смогла. Словно лишилась она дара речи, словно забыла все человеческие слова. И замерла она, и просто смотрела она со слезами на глазах вслед ему, не зная, свидятся ли они еще, нет ли.

А на следующий день начались дожди и шли они, не переставая, будто сама матушка-природа оплакивала горькое расставание любимых детей своих. А потом землю накрыл снег, словно решила она закутаться от всех бед-невзгод человеческих в теплую белоснежную шаль. Вслед за зимой, как стали люди называть это время года, вновь наступила весна, только была она уже теперь другая — какая-то одинокая, грустная, унылая…

Так и продолжается все на земле с тех далеких времен, как расстались речная дева Софьюшка и мальчик-одуванчик Диметрий. Говорят, до сих пор, раскаявшись, ходит-бродит Софьюшка по миру, ищет своего суженого, своего милого да ненаглядного, и верит, что однажды найдет его, расцелует, прижмет к сердцу и уже никогда больше не отпустит.

И вот тогда вернется опять на землю настоящая весна.