Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига (СИ)

— Во что добро-то складывать? — Он уже был готов собираться.

— Мягкое в тюки скатаем, а вот для остального сундук нужен добрый… — Джастер задумчиво посмотрел на сундук, стоявший в ногах кровати, и попинал его ногой. — Небольшой, чтобы в дороге удобно было, и крепкий, с замком хитрым, чтобы с одного разу не сломать, как на болотине твоей…

— Осташенок могёт! — Микай даже вскочил от возбуждения. — Госпожа, дозвольте, мы с ним такой сундук сладим — сносу не будет! А уж запор приделам — даже ты не сломашь! — он обернулся к Шуту.

— Хорошо, — согласилась я, в очередной раз удивляясь, как легко и просто Джастер всё решил.

Даже уговаривать никого не пришлось: мы с Микаем с его предложением согласны и хоть сейчас в дорогу готовы…

— До завтра управишься? — Шут спокойно смотрел на кузнеца, у которого даже пальцы подрагивали от возбуждения. — Я слышал, что торговый корабль в Кронтуш завтра отходит.

— До завтра сложновато, — Микай зачесал в затылке. — Ежели у Осташенка всё нужное исть, то управимся, коли всю ночь робить… Тады я к нему поспешу, госпожа?

— Постой, не спеши. — Шут остановил смущённого кузнеца. — Это не последний корабль в городе. Через день-два ещё кто из торгового люда соберётся. А мы пока сил наберёмся перед дорогой.

— И то верно, — Микай снова сел. — Слыхал я, что и по реке путь не близкий…

— Главное, ты там на слово людям не верь. — Джастер развязал узлы и стал перебирать наше добро, раскладывая по кучкам. — Торговцы — народ ушлый, а где деньги, там и ворьё промышляет. В Кронтуше и вовсе в оба смотри, о деньгах не болтай, да и кошелём зазря не звени. А то быстро и без денег, и без Воронка останешься. Это тебе не твоя деревня и даже не здесь, это город большой…

Микай хмуро слушал наставления, а я вспомнила, какое впечатление произвёл Кронтуш на меня, тогда ещё деревенскую девчонку. Но со мной был Шут, который помогал мне во всём. А Микай один, и ему, с его деревенской простотой, будет нелегко.

Но, оказывается, кузнеца волновало другое.

— Энто ты всё верно молвишь, — он нервно сцепил пальцы. — А с учёбой моей как быть-то? Нешто до осени ждать, покуда вы с госпожой воротаетесь?

— Зачем ждать? — спокойно ответил Шут. — Ты как с пристани сойдёшь, спроси дорогу в переулок Кривой Ивы.

— Кривой Ивы?

— Да, запомни. Там найдёшь дом, где у забора эта самая ива растёт, и спросишь господина Эрдорика. Скажешь, что от госпожи Яниги, он тебе поможет устроиться. И заодно попросишь его тебя грамоте научить. К нашему приезду уже читать начнёшь.

— Кривая ива, господин Эрдорик, — несколько раз повторил Микай, запоминая. — Понял. Ишшо что молвишь?

— Как устроишься, найди торговца, господина Саризулу. Он очень богатый и известный человек, и тебя к нему так просто не пустят. Поэтому найди сначала его «пса», Визурию, он человек в Кронтуше известный. С другими «псами» не говори, только с этим. Тип мрачный и не болтливый, но ему верить можно. Вот ему и скажешь, что от госпожи Яниги пришёл с просьбой. Он тебя к своему хозяину отведёт.

— А ежели не поверит он мне, что я от госпожи Яниги?

— Тогда скажи, что я вернусь и прилюдно зад ему надеру, второй раз жалеть не буду. Так и передай.

Я не выдержала и хихикнула в кулак, вспомнив встречу двух «псов» на ристалище.

— Прямо так и молвить? — Микай покосился на меня и перевёл недоверчивый взгляд на Джастера. — Не шуткуешь?

— Так и молви, он поймёт. — Джастер даже бровью не повёл на моё хихиканье. — Саризуле скажешь, что госпожа просила тебя купить ей дом, и попросишь помочь в этом. Денег… денег, сейчас посмотрим, что на это дело отдать можно….

Он взял шкатулку с украшениями, открыл и высыпал драгоценности на кровать.

— Хм. Это дорого, это не то, это тоже не то… Этого мало… Это вообще фальшивка… Это… Ого, смотрите, госпожа, что нашёл!

Шут вытянул из сверкающей кучи тонкую серебряную цепочку, на которой красовалось серебряное сердечко, украшенное синим камнем.

— Не может быть! — Я встала и поспешила к нему. — Это же…

— Да, это она. — Джастер перевернул медальон, и я увидела надпись: «Малеска и Абрациус».

— Великие боги… — Я вернулась за стол, держа символ трагической любви в руках. — Джастер… мы должны его вернуть!

— Разумеется, — кивнул он. — Вот Микай и отвезёт.

— Чой-то? — кузнец осторожно взял на ладонь украшение. Подвеска на его ладони выглядела крохотной, как ноготок ребёнка.

— Потом расскажу, — Джастер снова перебирал драгоценности. — О, вот это возьмёшь, его точно хватит.

В воздухе сверкнуло, и кузнец едва успел поймать массивное золотое ожерелье с красными камнями. Серебряная цепочка соскользнула с его ладони и упала на пол.

— Ох ты ж, простите, госпожа! — Микай положил ожерелье на стол и кинулся поднимать упавшее. — Эвон, мелкота кака…

— Береги её, — Джастер хмуро смотрел на кузнеца. — Она дороже этой побрякушки будет.

— Колдовска, что ль? — охнул парень.

— Нет, простая. Невеста её носила, жениху вернёшь. Он с Эрдориком дружен, его имя там написано.

— Понял, — кузнец помрачнел и бережно сжал подвеску в кулаке. — Ворочу, не сумлевайся.

Шут в ответ только кивнул и продолжил наставления.