Сказка о спящей красавице

– Для ламп и фонарей мы используем акнаровый порошок, – сказал Наил. – Я покажу тебе, где он хранится. Мы делаем его из смолы дерева акнар. Раньше просто смолу жгли, но теперь все деревья засохли. Хорошо, что на стволах осталось много старой смолы. Она окаменела. Мы толчём её и делаем порошок. Он даже дольше горит, а главное – очень ярко. И никакого чада. Если смешать его с краской, можно делать разноцветные фонари, но нам в последнее время не до этого. С тех пор, как Орден Спящей Девы возглавила магистра Эригона, ловцы снова открыли на нас охоту. Прежняя-то запретила тревожить местных жителей. Я захватил немного период её правления, а те, кто при нём больше пожили, говорят, что тогда гораздо лучше было. Говорят, она вообще запретила делать фелиданов, разве только из безнадёжно больных, если они согласны, да из самых страшных преступников. Ну а потом к власти пришла Эригона. Сейчас она покинула Хангар-Тану, но её магистраны не лучше.

– А что случилось с прежней магистрой? Они же вроде бессмертны…

– Если не гробят друг друга. Я попрошу кого-нибудь из женщин, чтобы подобрали для тебя одежду. Не ходить же тебе всё время в этой… Я позову тебя, когда завтрак будет готов.

С этими словами старик удалился, а я внимательно осмотрела себя в зеркало из бесцветной валмы, которое являлось одной из стен «ванной». По правде говоря, пока меня вполне устраивали мои джинсы, блуза, куртка и лёгкие кожаные башмаки на толстой подошве, но лучше было одеться так, как одеваются местные – уже хотя бы для того, чтобы не бросаться в глаза виргианам, на которых тут можно нарваться даже рядом с этим селением. Я должна узнать о Хангар-Тану как можно больше. Неудивительно, что меня забросило сюда. В мир, где она побывала, прежде чем разрушила мост, соединяющий его с нашим миром. То есть не разрушила, а повредила. Здесь до сих пор помнили о подвигах принцессы Дии, хотя и не знали, кем она была на самом деле. Правду знал лишь король Дион, и вряд ли он старался донести эту правду до своих соплеменников. Астерий сказал, что Дия считала его своим названным братом, а на самом деле он явно был её далёким предком.

Меня не оставляло чувство, что она где-то здесь. Может быть, даже близко. Моя любимая попала в ловушку. Оказалась в магическом коконе, отгородившем её от пространственно-временных связей. Где он, этот магический хрустальный гроб, в котором она уснула? Быть может, а пещере ближайшей горной цепи? Я найду её, но сумею ли я её разбудить? Как мне вернуть царевне её лягушачью кожу, без которой она не сможет жить по-прежнему?

Уж не знаю, почему, но меня с самого утра мучила жажда. Я налила себе воды и увидела на дне кружки большого светло-серого червя. Ничего себе, чистая питьевая вода!

– Это липсы, – пояснил хозяин, когда я показала ему тварь, которую едва не проглотила. – Личинки камнеедов. С их помощью мы чистим речную воду. Питьевая вода, которая не нуждается в очистке, есть только в Чёрном ущелье, но в последнее время источник оскудел. Вода бежит совсем тонкой струйкой. К тому же туда небезопасно ездить – в Чёрном ущелье много хищников. Это, конечно, безобразие, что воду так плохо процедили после очистки, – я скажу об этом на утренней сходке, но уверяю тебя, с тобой бы ничего не случилось, если бы ты проглотила этого червя. Он не ядовитый.

Завтракали мы внизу – в просторной комнате с каменной печью, длинным столом и несколькими металлическими табуретами. Стены украшали прозрачные лампы в виде львиных голов. Сейчас они не горели. Сквозь открытые окна в комнату струился солнечный свет – тёплый и золотистый, но даже он не делал её хоть сколько-нибудь уютной. Скорей подчёркивал царившее в этом доме запустение. Наверное, когда-то тут жила большая семья. Теперь от неё остался лишь этот худой угрюмый старик.

На завтрак было варево из какой-то рыхлой желтоватой крупы, напоминающее гороховую кашу, и тёмно-коричневый напиток с почти шоколадным вкусом. Хозяин сказал, что напиток этот называется кохина.

– Мы делаем её из зёрен одного растения, семена которого украли на их полях. Мы уже много их секретов выведали, правда, кое-кому из наших это стоило жизни. У нас кохина плохо растёт, мы же всё выращиваем на песке. Мы его, конечно, удобряем, но… В окрестностях Сан-Виргина поля плодородные, но мы не знаем, откуда они берут такую почву. Может, привозят из других миров. Они говорят: всё, что они имеют, – благословение Спящей Девы. Она даёт им всё. Исходящий от неё свет делает почву плодородной и очищает воду. Не знаю, может, это и правда.

– А из какой реки вот эта вода? Не из той, что протекает за Золотой Рощей?