Сказка о спящей красавице

– Не знаю… Всё-таки началось это с появлением на Хангар-Тану чужаков. Этих виргиан. То есть виргианами они себя не сразу назвали, но… Не в этом дело. Говорят, дети зла, эти аскейруаду, стали снова появляться на Хангар-Тану с приходом сюда виргиан, которые сразу стали отлавливать тут зверей, ломать деревья… Но это одни так говорят, а другие считают, что второй раз детей зла вызвали тоже альды, когда снова увлеклись охотой на аскейру. Но всё живое тут стало гибнуть, когда чужаки начали убивать наш мир своим страшным оружием, этими своими машинами… Они старались добраться до чрева Великого Змея, завладеть его душой. Нельзя что-то силой взять у Мараха-Аскейру. Так говорили саху, его карлики-слуги. Они не то ушли в подземную обитель Змея, не то все умерли… Это было очень древнее племя, а старые племена вымирают. Вот, например, этот камень, при помощи которого принцесса Дия сумела остановить полчище аскейруаду… Подземный эльхангон. Его ведь просто так не возьмёшь. Его можно лишь получить в подарок от Мараха-Аскейру. Великого Змея или Великого Дракона. Его по-всякому называют, потому что он может выглядеть, как любой из аскейру. То есть дарит он не сам – он слишком велик, чтобы напрямую общаться с простыми смертными… Саху, способные его слышать, дали принцессе Дии этот камень.

– А ведь это странно. Он дал принцессе альдов камень, чтобы она смогла уничтожать аскейру. Его детей…

– Аскейруаду были его порождениями, но отнюдь не его любимыми детьми. Он дал принцессе этот камень, чтобы она смогла восстановить равновесие, нарушенное её племенем. В результате этого нарушения и стали появляться аскейруаду. Порождения зла, которое разбудили альти-лурду. Марах-Аскейру сам хотел уничтожить детей зла, дабы восстановился порядок. А уничтожить их можно было только при помощи подземного эльхангона. И сделать это мог лишь человек. Причём особенный человек, не только владеющий магией, но и способный приводить разные стихии в равновесие. Вот такой и оказалась принцесса Дия. Она всё сделала как надо, но её племя не смогло жить так, как она им велела. В результате они же больше всех и пострадали. Куда они ушли? Можно ли там жить? Уцелели они или нет… Этого не знает никто. Нет, Терри, я не думаю, что наш мир стал таким из-за альти-лурду. Уж точно не только из-за них. Наш мир губят виргиане, но… Иногда мне кажется, что альти-лурду тоже виноваты. Они словно вызвали сюда тех, кто похож на них, но гораздо их хуже…

– Намного хуже, – добавил он после небольшой паузы. – Всё-таки альды превыше всего ставили честь, а воинственные чужаки, которые сюда пришли, привыкли воевать без чести. Они просто давят тех, кто оказался слабее, и всё. Они постоянно лгут, называют вещи не своими именами. Их ложь даже страшнее их оружия. Мой дед верно говорил, что ложь и ложная богиня могут окончательно погубить Хангар-Тану.

Гастан замолчал, хмуро глядя себе под ноги. Я подумала о том, что этот парень вполне мог бы стать гордостью философского факультета Деламарского университета. Я могла бы переправить его туда, но сколько бы он прожил в чужом мире и в другом временном слое? Возможно, долго, а скорее всего нет. Он не альти-лурду. Вот они способны жить в любом пространственно-временном слое. Так сказал Астерий, и я хотела верить, что он не ошибается. Диана не мертва. Она вне времени и пространства. Я надеялась найти её и вернуть в наш мир. Или её судьба настолько связана с этим, что…

Мои размышления прервали весёлые детские голоса. Двое мальчишек принялись дразнить хему, размахивая у него перед мордой стеблями какого-то растения с початками вроде кукурузных на конце. Видимо, ящер любил эти плоды, потому что он заметно оживился. Но все его попытки завладеть лакомством заканчивались неудачей – мальчишки с хохотом отдёргивали стебли от его морды, как только хему открывал пасть. Зубы у него были мелкие, но, кажется, довольно острые, и они очень громко лязгали каждый раз, когда зверь предпринимал попытку схватить початок.

– Доиграетесь, – предупредил шалунов Гастан.

И оказался прав. Раздражённый хему резко развернулся и, наверное, сбил бы мальчишек с ног ударом своего мощного хвоста, если бы они не успели отскочить. Ну а успели они, потому что явно ожидали чего-то подобного. Наверняка, они были готовы и к тому, что он может рассердиться по-настоящему. Поэтому, когда он, зашипев, устремился к ним, побросали ветки и с визгом кинулись прочь. Визжали они скорей весело, чем испуганно. Едва лакомство оказалось на земле, ящер тут же позабыл о двух шалопаях. Он принялся с аппетитным хрустом поедать желтовато-коричневые початки, а чтобы удобней было их отрывать, наступал на стебель свой сильной шестипалой лапой. Я заметила между его когтями перепонки.

– Они умеют плавать? – спросила я.