Сказка про наследство. Главы 1-9

– И это интересно. Что у вас с Поворотовым. Вдруг он осмелел. Распиленные станки на балансе! Сомнительно, что Поворотов по собственному почину рискует. Трус он! Особенно после увольнения – он же тогда сидел, дрожал… И сейчас директорша на него искоса взглянет – с ним медвежья болезнь сделается… Не может он главным быть. Вообще, столько людей участвует – вахтеры, цеховые. Прям мафия. А ты – организатор, Федька. И сидеть тебе…

– Тьфу! Не пойман – не вор. И потом, я не ворую.

– Тогда я, что ли?

– Ты перевозишь. Тебя попросили. Без всяких бумажек. Шито-крыто… Ответственен тот, чья подпись стоит на заводе в материальных ведомостях. Кто этот конвейер покрывает. Не мы с тобой.

– Кто? Опять Поворотов?

– Дался тебе Поворотов! Дурак он и трус. Ты прав – нигде и ни за что не подпишется. Трусость слишком воняет. Отстегивают ему, конечно…

– Это сколько же? Какая наша часть от общего целого?

– Тебе знать хочется? Меньше знаешь – крепче спишь. Я же говорил – не одни мы.

– Зато по носу резанули меня одного. И кого я должен благодарить за эдакую честь?

– Боевые шрамы украшают мужчину. Ангелине Степановне понравится. Она не привереда. Твоих денег ей хватит.

– Кто у нас пахан? Кому львиная доля идет?

– Если у тебя подгорает (больно так?), то скажу. Мы ж компаньоны. У меня выход на молодого Витьку Пятнашкова, а он недавно назначен коммерческим замом директорши.

– Вона как! Ты смотри! Начальник сам с завода тырит… А волк и уголовник – это я. Сталина на них нет! Пересажать к чертовой матери! Воры хуже бандитов!

– Ага! Бороться надо. Организовать маленький гулаг. Участок – поболе нашей точки – обтянуть колючей проволокой, чекистов расставить, наганы им выдать… Только почему маленький? Степь большая, места хватит…

– Не ржи, в зубы дам! При коммунистах у меня батька с мамкой работали, нормально жили; и если бы я сдуру к шпане не примкнул, к Бабаю не прислонился, то и в тюрягу не попал бы, и остального тоже не было… Я ж не волк, а человек! Здесь в Утылве тоже люди. Куда им теперь? Норы под горой рыть?

– Почему под горой? и куда рыть? зачем?

– Потому что бесполезно все!

– Ну, и не страдай. Да пусть сгинет Утылва! Тебе-то что? Деньги есть, трать их. Резиновые сапоги у тебя новые, блестящие. Навоз на огород купил, чтобы урожаем завалиться. Еще Ангелина Степановна – дама твоего сердца – в серебряном гарнитурчике щеголяет. Молодец! Даже мне пришлось срочно Райке нитку жемчуга покупать… Возьмешь заначку и махнешь в Кортубин – купишь квартирку в родном спальнике.

– Я как-то не рвусь обратно. Что там? Дым, копоть, бетонные муравейники. И люди не богаче – просто больше их числом, а уж чтобы счастливее…

– Ты, выходит, сторонник сельской идиллии. Трава, коровки, дом, огород. Завод закроют – заживете как сельчане. Денег, вообще, не надо. В любом случае ты в выигрыше.

– Что за хер… несешь? про коровок? Работа силы высасывает! Хватит Геле в коровник бегать! Что я бабу свою не обеспечу?

– И даже не ее одну.

– Погоди. Ты же с Райкой любовь крутишь. Каждую ночь ты здесь. Навроде прописался! Ты, давай, или женись, или за комнату плати. Не то повадился на дармовщинку! Кот гулящий! котяра…

– А ты кто? отец? или хотя бы отчим? Уже расписался с хозяйкой и стал хозяином в доме? Блюдешь интересы семьи? Ты какое право имеешь меня котярой обзывать?

– Не обзываюсь, а правду говорю! Федька, ну в самом деле, прекрати на счетах щелкать, взвешивать, что выгодно, что нет. Ты не в ДеньДжине. Досталась тебе красивая девчонка – радуйся. Женись как человек. Нет же у тебя никого…

– Ой, вот не надо…

– Чего не надо? Чего?! Ты куда с утра вырядился павлином? Хвост распушил? И галстук этот… Костюм, рубашка – чтобы на точку сходить?.. Костюм-то узковат…

– Ну узковат!! Попрошу без оскорблений!

– Куда идешь, Федька? Колись!

– Фиг тебе! Никого не касается.

***

Своему другу, деловому партнеру и почти родственнику Тулузе Федор Цуков так и не признался, куда держит путь. При полном параде – в костюме и галстуке. Но теперь возможно проследить – именно в Кашкук, на улицу Коммунальную (как все знакомо!). Нет, не в дом №6, где жила покойная учительница, а недавно поселился ее странный племянник. У бабы Лиды Цукову искать было совершенно нечего – он вырос и выучился в других местах, покойницу не знал и не стремился. За годы житья в Утылве Федор не стал для тылков своим – никогда не хотел стать. Единственный человек, растопивший слегка ледяную корочку на его сердце – малыханская красотка Рая Веселкина. Это правда. Но тогда что он собирался сделать сейчас? Какая шальная идея озарила его разумную крепкую голову и восхитила непомерное самолюбие, что он с утра побежал в Кашкук? Ведь тот же Цуков выговаривал Тулузе – дескать, если мозгов нет, то и не приставишь; а еще добавлял, что в подобном случае за них (за мозги, то есть) опасаться нечего. Так вот, он сильно ошибался. Порезанный нос – видимо, осязаемо и больно. Да не только нос. Но вы дерзайте, Федор Ильясович! убедитесь сами…