Сказка про наследство. Главы 1-9

Сколько помнят тылки – Кефирчик всегда жил в доме бабы Лиды. Ну, жил – слишком сказано. Кефирчик – не домашний кот, утеха старой девы, мягкая игрушка. Он – вполне себе самостоятельное, вольное животное. Его территория – вся Утылва. Кефирчик знал каждый закоулок, и его все знали – иллюзий не испытывали. Откуда же в Утылве появилось эдакое чудо? Белоснежное взбитое облако с голубыми глазами и розовым носом – своенравное, обидчивое облако. Такое ощущение, что Кефирчик был всегда. Но коты ведь столько не живут. Лида Чиросвий вернулась на родину своих предков по достижении двадцатилетия, закончив обучаться в Орском педагогическом институте – немало времени истекло. Кот должен состариться и помереть, а Кефирчик пережил хозяйку, сохранил бодрость и упрямство. Чертовщина полная. Но внешне Кефирчик не напоминал черта – он напоминал ангельское существо, что легко было обмануться. Да уж, пакостил он с невинными голубыми глазами. И с Максимом Елгоковым поступил не лучшим образом в его первую же ночь в квартире бабы Лиды. Это как раз можно объяснить ревностью, что на месте покойной хозяйки вдруг очутился неизвестный мужик – вот Кефирчик и подтолкнул незваного (он, кот-то, его не звал!) гостя к окошку, а дальше Максим выпал сам. Характерный прием Кефирчика. Рассказывают, что в молодости кот проделывал фокусы еще похлеще – будто бы именно он явился виновником того, что баба Лида не вышла замуж, а ведь наклевывалась партия! Нет, не за носатого старшеклассника Борьку Васыра, что смешно и глупо. У Лидочки Чиросвий завелся настоящий жених. Не местный. Откуда – неизвестно. Он приезжал специально в Утылву, чтобы навестить Лидочку. Взрослый рыжий парень. Лидочка никому его не представляла, на расспросы отмалчивалась, но гость иногда ночевал у нее – наверное, неудобно в один день приехать и уехать. Соседи блюли приличия. Гостю стелили на полу в кухне. Лиду пытали – кто он тебе? сводный брат? друг? может, жених? дядя? Лида молчала. Она в молодости очень молчаливой была, так в ней красноречие и в старости не прорезалось. Девушка хмурая и гордая. Всех отталкивала. И парня, наверное, тоже оттолкнула своей неприветливостью. Стал он приезжать все реже и реже. А Лида встречать его холодней. В душе уже распрощалась, смирилась. Чтобы не скучать, кота завела в квартире – да вот Кефирчика. Не котенка, а сразу здорового, белого кота. Соседи жаловались, что покою от него нет – даже ночью он цокает в коридоре. Только кот решил, что это он в доме хозяин, а не девушка. И жениха встретил в штыки. Случилось между ними – между обоими самцами – нечто вроде поединка. Нет, не безобразная драка. Противостояние – в буквальном смысле. Стояние напротив друг друга. Но не друзья они, а заклятые враги. Жених хотел пройти в комнату, а Кефирчик преградил ему дорогу. Так они застыли. Лишь на первый взгляд ничего не происходило – на второй уже показалось нечто. Напряжение, как электрический разряд вспыхнуло между ними. Шерсть у Кефирчика вздыбилась, он превратился в шар – ну, не в шаровую молнию. Голубые глаза чуть не вытекли. По воздуху от парня к Кефирчику как волна пробежала – хотя там прозрачный, сухой воздух, без пузырьков. А Кефирчик раздувался угрожающе. Чем закончилось? Не дракой, но не менее скандально – девушка выбрала кота. Жениху указали на дверь, несмотря на его протесты. А Кефирчик с тех пор утвердился в правах на свою территорию. И стали они жить – поживать – баба Лида (тогда еще не бабушка, а девушка) и ее кот. Вот такая сказка.

Час полуночный придет
Замяучит белый кот.

Тогда еще никто не слышал, как он мяучит. Кефирчик осваивал новую территорию, притворялся милым котиком и молчал как рыба – как Дюшина рыбешка – головешка. А Кефирчик – умный кот, голова… Наконец, раздался его властный голос. Феноменально. Не высокие, мягкие звуки – мяу, мяу – а громкое, настырное, сиплое – МА-АУ! МАУ! У-У… Совсем не по-кошачьи.

Затем кот обнаглел, сбросил милую голубоглазую маску. Среди его свойств обнаружилось одно огромное, чрезмерное – во весь горизонт, что гору Марай собой закроет, и четыре других горы не понадобятся. Кот очень злопамятен. Кефирчик помнил все. Как ребенок во дворе шутки ради запустил ему на хвост горсть репья. Или молодая мамаша, совершив постирушки на улке и вывесив детское белье на веревку, выплеснула тазик в кусты и окатила водой спящего кота. Пьяный мужик тащил в авоське сырую рыбу, поводил перед носом Кефирчика рыбьим хвостом, но ничего не дал и даже усы хотел обрезать. Шутникам Кефирчик отомстил. Больше никому неповадно было. У той тетки с тазиком дождик постоянно мочил свежевыстиранное белье – у всех во дворе не мочил, а у нее мочил. У мужика несколько раз авоська оказывалась дырявой – когда он нес не продукты, а водку; мужик ругался и чуть не плакал – пришлось ему для снятия проклятия выложить коту жирную рыбину. А ребенок – что ребенок? девочка – шутить с репьем на ее прическе вздумалось подружкам, придравшимся к чему-то и потом даже не вспомнившим, к чему (а Кефирчик помнил!). Необычный кот.