Сказка про наследство. Главы 1-9

– Ума не приложу, да и к чему прикладывать? Темнишь ты, скрываешь… Поступай, как хочешь. Мы уже приехали.

– Ага. Деревенская улица. Здесь совхоз, да? Вполне приличные домики. У нас, в Коммуздяках, первые постройки были тоже сплошь из самана. Глина и солома – просто, удобно, недорого… Нормально. Даже новый шифер на крышах попадается. Не покосившиеся хибары. Жители не бедствуют… Огородились. Заборы, заборы – прячут богатство куркули… У каждого гараж, баня, ворота металлические.

– Не у каждого. Старые домишки окнами в землю вросли. Но это в Оторванке.

– А вон и коттеджи по единому типу. С лоджиями.

– Коттеджи совхоз строил. Они на две семьи… Это Малыхань. Частная застройка.

– Милое местечко. Веет патриархальным бытом – а еще крякает, хрюкает, кудахчет… Нет, серьезно, мне нравится. Но ты вроде упоминала не Малыхань, а этот… этот… как его?

– Кашкук? Мы туда едем.

– А что там? в Кашкуке?

– Мне туда надо. Я в Кашкуке живу. А ты, Максим, где, вообще, намерен остановиться? у нового мэра?

– Не знаю, а что? Приютишь меня?

– Этого мне не хватало для полного счастья! Что тылки скажут? перемоют мои косточки? Не было ее здесь – меня, то есть – несколько месяцев, а приехала не одна, еще и с хахалем. Конечно, репутация моя не ахти – не благонравная девица – но чтобы сразу так наглеть! Притащить домой, в постель… Ты меня на дороге выручил, чтобы сейчас погубить?

– Понял, понял, не оправдывайся…

– Потом, я не одна живу в хоромах в Кашкуке. С Лариской удар случится!.. Что тебе делать – не знаю… Хотя придумала! Удачная мысль. Познакомлю тебя с Дюшей.

– С кем? С мужчиной или женщиной? Или с тем самым – рыжим, ушастым и ужасным?

– Женщина, и еще какая! Две умнейшие женщины в Утылве – Дюша и Агния Кулыйкина. Они по части мозгов переплюнут большинство тылков мужского пола.

– Даже боязно связываться.

– Правильно боишься. Но Агния–то – упертая коммунистка, у нее взгляды и мозги в прошлом закостенели. Пожилая она уже и больная – конечно, не старше бабы Лиды. А Дюша в полном порядке. Нынешняя жизнь ее устраивает – и прошлая тоже. Да она везде сумела бы приспособиться. В Утылве, у вас в Кортубине или на Северном полюсе. Шутка ли – одной сыновей вырастить – двое старших уже в областном центре живут, свои семьи завели, все равно с матери деньги тянуть продолжают – не стыдно им…

– Чего тянут, если ты жалуешься, что тылки обеднели?

– Только не Дюша! Она не пропадет нигде. Очень здравая, цепкая, сметливая. Капиталистка. Магазин у нее.

– И такие люди в Утылве есть? Чудеса…

– У нас всякие. Езжай прямо. Кашкук после Малыхани. Покатим по улице Коммунальной. Не доезжая до Проспекта космонавтов.

– Проспект кого?

– Предвижу твое стебание. Космонавты у нас тоже имеются – ну, не космонавты, так летуны – сказочные корыльбуны…

****

– Наконец-то я дома! Ура!

Выбравшись из машины во дворе по улице Коммунальной, как раз возле дома №6, Ирэн походила, разминая затекшие ноги. Максим смотрел, как соблазнительно колыхалась на ее бедрах красная юбочка. Движения были расслаблены, так потягивается кошка. Выбрав место посредине двора, возле фантазийной – в форме стрекозы – клумбы из раскрашенных пластиковых бутылок – Ирэн запрокинула головку, расправила голые руки в стороны, зажмурилась, подставив лицо падающему красному свету:

– О-ой! е-го-ой! Хорошо-то как…

Ненадолго застыла, словно впитывая всем крепким, стройным, молодым телом уютную атмосферу старого двора, затем встряхнулась.

– Костяня! Ты!

Из подъезда дома (именно того, куда накануне утром привозили гроб с телом) вынырнула высокая тощая фигура. Чернявый парень в спортивных брюках, сланцах и мятой футболке. Длинная, прямая физиономия. Оттопыренные уши. При виде Ирэн губы парня растянулись в улыбке.

– А! Костюньчик! на тебе!

Ирэн тоже обрадовалась, подбежала, обхватила парня – она едва доставала ему до середины плеча – подпрыгнула и повисла на нем, звонко чмокнула в щеку (там остался отпечаток яркой помады).

– Костюньчик, дорогой! Я скучала. Кажется, уезжала тому назад целую вечность!

Парень в ответ что-то пробурчал. Максим подумал – местный дурачок, не иначе. Но радость Ирэн была бурной, искренней.

– Я тебе заграничный подарок привезла. Не бог весть что, но специально выбирала… Ой, а подарка-то и нет – в чемодане остался… Извини, пожалуйста, Костяня. Ну, не знаю, как быть.

– Парень замотал головой, выражая, что рад Ирэн и без подарка.

– Ты меня простил? простил? Ты ведь добрый…

Максим счел момент подходящим, дабы прервать чувствительную сцену – кашлянул, напоминая о своем существовании.

– Еще вот что… Костяня, мама дома? Ты подожди, Максим, я предупрежу Дюшу. Сейчас, сейчас… А ты чем занимаешься, Костянь? Как изменился! Взрослый мужик совсем. Плечи эвон… Встретила на дороге твою подружку – Таньку Веселкину – молоко везла в Малыхань. Здесь ничего не поменялось. Или поменялось? Танька раздалась и еще краше стала. Свадьба когда? Тили-тили тесто, жених и невеста! Вас уже сговорили? Может, и поженили, пока меня не было? Ох, многое я пропустила… Максим, я пойду, а ты жди!