Сказка со счастливым концом

  Девушка принесла и поставила на стол очередное блюдо, затем села.

  — Это, должно быть, ужасно тяжело для вас и для Молли.

  Он кивнул и предложил ей салат, а сам разломил кусок чесночного хлеба.

  — Молли не было двух лет. Одно из ее любимых слов в то время было «мама». Она месяцами ходила по комнате и бормотала «Мама ушла». Сердце разрывалось.

  — Сочувствую вам, — проговорила она.

  Он, должно быть, очень сильно любил свою жену. И кто лучше ее мог понять долговременное воздействие горя на жизнь? Не проходило дня, чтобы Кариcса не думала о родителях и о своей жизни, которая, будь они живы, была бы совсем другой.

  — Я понимаю, как чувствует утрату Молли. Я потеряла обоих родителей, когда мне было три года.

  — Что случилось? — Огонек интереса сверкнул у него в глазах, когда он уставился на нее всевидящим взглядом.

  — Папа был геолог и любил путешествовать по миру. Мама сопровождала его в поездке в Альпы. Возможно, чтобы отдохнуть от нас троих. Они погибли под лавиной.

  — Я вам тоже сочувствую, — пробормотал он. Его искренняя интонация неожиданно вызвала у нее комок в горле.

  Она уже долгие годы несла свою печаль. Долгие годы каждую ночь плакала во сне, а потом пряталась под одеялом, пытаясь заглушить рыдания, чтобы не услышал сердитый приемный отец. А теперь чуть не расплакалась перед совершенно незнакомым человеком, который сказал доброе слово.

  — Вы сказали от «нас троих»?

  — У меня есть две сестры. Тани, младшая, и Кристен, старшая. Нас разделили в приюте. Тани и Кристи удочерили первыми. А я провела год в этом уголке ада. Мы нашли друг друга шесть лет назад.

  — Боже мой, — сказал он и накрыл ладонью ее руку, лежавшую на столе. — Как ужасно.

  Это был чисто инстинктивный жест, но его прикосновение вызвало ответную реакцию, которую она не могла понять.

  Под предлогом, что ей надо подать блюдо болонского спагетти, девушка высвободила руку и слабо улыбнулась.

  — Послушать нас, так получится настоящая пара измученных теток. — Она подала ему тарелку, стараясь снова не коснуться его руки. — Вот, попробуйте это. По моему любимому рецепту.

  Бруди взял у нее тарелку с пастой.

  — Спасибо. Пахнет восхитительно.

  После этого они принялись за еду. Молчание прерывалось только случайными репликами: «Передайте, пожалуйста, пармезан», «Не хотите еще соуса к салату?». Разговор, прямо скажем, не клеился, но, когда обед подошел к концу, она подумала, что это не худшее время, какое она провела с мужчиной. В этом парне было что-то странно успокаивающее. Он не считал нужным весь обед долдонить о своем бизнесе или о своей доблести.

  — Спасибо за обед. Я помогу вам убрать со стола. А потом, думаю, мне пора идти. — Бруди так порывисто встал, что деревянный стул закачался на двух ножках и только потом встал на все четыре.

  — К чему такая спешка? Мы еще не попробовали десерт.

  Он похлопал себя по животу, привлекая внимание к плоским и твердым мышцам под белой хлопчатобумажной футболкой.

  — Я пропущу десерт, но спасибо за великолепную еду. Что вы хотите — мыть или вытирать?

  — Оставьте. У меня есть машина для мытья посуды. — Девушка отвернулась, чтобы он не заметил ее огорченное выражение.

  Она не хотела, чтобы он уходил.

  Почему бы ему не остаться? Они бы вместе съели десерт. Может быть, немного поговорили, даже посмеялись. Они соседи, и быть в дружеских отношениях им совсем не вредно. Кто знает? Он, может, даже одумается и позволит ей проводить немного времени с Молли.

  — А это для вас и Молли на завтра. — Она протянула ему пластмассовую коробку и удивилась раздражению, вспыхнувшему у него в глазах.

  — Спасибо, у нас все есть. Знаете, я умею готовить.

  — Я никогда не говорила, что вы не умеете. — Коробка потяжелела в ее ладони, протянутая рука опустилась. — Я только подумала, может, Молли это понравится.

  — У Молли все есть. — (Кариссу удивила злость в его голосе.) — Еще раз благодарю за обед. А сейчас я позволю себе уйти. — Он направился к двери и чуть не выломал ручку, так спешил.

  — Бруди, в любое время, когда Молли захочет поиграть здесь, я буду рада. Присылайте ее ко мне, — успела сказать Кариcса ему вслед. Если в ее силах внести хоть маленькую искру счастья в мир девочки, она это сделает. Она уже успела заметить, что Молли слишком много времени проводит одна. И если кто-нибудь не знает, каково в этом возрасте быть одинокой, то Кариcса знала это прекрасно.

  — Почему такой интерес к моей дочери? — Бруди повернулся к ней лицом.

  Его взгляд, полный ярости, не напугал ее.

  — Я люблю детей, а Молли в городе новичок. — Она пожала плечами. — По-моему, я могла бы помочь ей завести друзей.

  — Увидим, — бросил он и вышел. Секунды за две до этого его хмурый взгляд чуть посветлел.

  — Увидим... — Она почти неслышно повторила его краткий ответ и покачала головой.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

  — Папа, можно я пойду к Кариссе делать булочки с изюмом? Она замесила на Пасху гору теста, и теперь ей нужна моя помощь. У нее есть и мука, и сахар, и специальная большая миска, и все-все. Можно? Пожалуйста, папа! Ну, пожалуйста!

  Бруди потер между бровями и посмотрел на дочку. Она прыгала то на одной ноге, то на другой.