Сказка со счастливым началом

Молчание в трубке – казалось, на том конце напряжённо размышляют.

– Мне жаль, правда… – раздался голос Ирины. – Но… может, так будет лучше?

Ей померещилось, тетя Ира хотела что-то добавить, но удержалась.

Соня уже раскаялась, что позвонила.

– Только, пожалуйста, – попросила она, – не говорите ничего Жене.

– Да, конечно… Но ведь он всё равно узнает.

Это верно, Женя каким-то образом узнаёт всё, и уж эту новость узнает точно. Но думать о его реакции не хотелось.

А вот Анька… Сестра сама прибежала к ней вечером.

– Козёл! Вот мерзавец, Сонь! Честно – не думала, что он так с тобой… Совсем не похоже было. Вот падла сраная!

– Прекрати… – поморщилась Соня. – Здесь Вадик.

– Вот именно! А такую любовь изображал! Я уж и правда поверила, что так бывает! Сука… усыновитель, блин… Вот как ты теперь одна, с ребёнком?

– Да при чём тут это… Я бы Вадьку и так взяла. Без него…

– А мне Валерия сказала! Говорит, Димон к отцу вернулся! Мать на седьмом небе от счастья! Мол, её молитвы услышаны! Сонь, вот почему это – её услышаны, а твои – нет, а?

У Сони даже немного отлегло от сердца. Значит, с Митей всё в порядке. Вот только…

– Подожди… Как это – к отцу? Ты, наверное, не поняла, не мог он к отцу!

– Не знаю… Да вроде к отцу… Маман теперь тоже там – снова-здорово! Замуж, видишь ли, собралась, коза старая.

А ведь точно! Как это Соня могла забыть – Калюжные теперь вместе. Но ведь Мите не обязательно было ехать к ним, он мог отправиться в свою старую квартиру. Наверное, Анька что-нибудь перепутала, или Валерия.

– Нет, уму непостижимо! – продолжала возмущаться сестра. – Ты без работы – из-за него! Почти без квартиры уже – тоже из-за него! А ему – хоть бы хны. Он хоть что-то тебе сказал – или не посмел? В глаза посмотрел?

– Посмотрел…

– И что? Ты по морде ему дала?

– Зачем… Если человек не может… разве этим удержишь?

– Эх, сказала бы я… Нет, ну никакой совести!

– Я не хочу, чтобы его удерживала совесть! – Соня закрыла лицо руками. – Не надо мне его чувства вины…

– А я бы ему яйца хотела отрезать! Чувство вины! Хрен у него – чувство вины. Небось, вспомнил, что не на… – Анька посмотрела на сестру и осеклась:

– Ну Сонь… Сонечка, ну ты успокойся… ревела, небось, да?

– Мне так жалко его… – неожиданно сказала Соня. – Аня, мы ведь венчались.

– Да по барабану ему!

– Не важно… это так не пройдёт, даром…

– Вот и хорошо бы ему кирпич на голову свалился!

– Анька! Замолчи! – испугалась Соня. – Не смей так говорить… не дай Бог!

– Ой, ты ещё сходи – помолись за его здоровье!

– Глупая ты ещё, Ань… – выдохнула Соня. – Конечно, помолюсь. Я люблю его. И не могу желать ему зла.

– А я бы на твоём месте сходила к этому батюшке, сказала, что он тебя бросил, изменил, и пусть бы он всё развенчал.

– А я бы на твоём месте ерунды не болтала, от которой уши вянут! – выкрикнула Соня.

– Нет, подожди… Ты что это теперь – на всю жизнь без мужика? Вот ещё, глупости!

– Я не буду это обсуждать!

– Нет, какое говно… – распаляла себя сестра. – «Привыкай, я теперь муж…» Объелся груш!

– Аня, прекрати, я не могу больше…

– Нет, ничего всё-таки не понимаю! – сестру было не остановить. – Ладно, если бы ты уже старая была, а то ведь ещё молодая… Он с Катькой и то дольше пробыл!

– Хватит! Ребёнок услышит…

Анька понятливо кивнула и послушно перешла на громкий шёпот.

– Нет, точно, испугался, что Вадика взяли! Мамаша-Калюжная напророчила… Слушай… А может, они теперь оставят тебя в покое, а? Может, папаня мой суд проиграет – Калюжные-то помогать прекратят?

– Не знаю…

– Может, Димон за тебя попросит?

– Может быть… если вспомнит.

– А вдруг… – хлопнула себя по голове Анька. – Вдруг – это они? Они заставили его уйти от тебя?

– Ну да… – грустно усмехнулась Соня. – Столько времени заставляли-заставляли, и вдруг раз – и заставили! Нет, Ань. Это его выбор. А… Валерия? Что она ещё говорит?

– Ничего… А, да! Говорит, мол, лучше бы ты тогда бабки взяла. И, между прочим, она права!

Соня уже очень устала от её воплей, с трудом выдерживала этот разговор. Анька собиралась остаться ночевать, но, по счастью, её забрал Костик. А Соня ещё немного почитала Вадику сказку и отправила его в постель.

– Тётя Софья Васильевна… – сказал мальчик, когда она ласково укутала его одеялом.

– Что, мой зайчик?

– А можно… Можно, я тебя буду больше мамы любить? Я буду тогда плохой?

В его голосе слышалось тревожное ожидание. Соня замерла. Она вдруг вспомнила своё детство. Вот эту самую комнату, Мару, заплетающую девочке косу… «Мама Аллочка – она у тебя одна, это ведь мама твоя. А меня зови просто – Мара. Что ты всё «тётя» да «тётя»!»

Соня взяла ручку Вадика, поцеловала его ладошку и сказала:

– Можно, милый. Ты будешь очень хороший. А ещё… Я хочу, чтобы ты звал меня мамой. А ты сам как… хочешь?

– Да… – прошептал мальчик. – А это можно?

– Можно, дорогой, можно. Это обязательно можно…

* * *

Если день кое-как прошёл, то ночь навалилась на неё всей тяжестью постигшей беды. Так плохо ей не было давно, наверное, со смерти Мары. Соня только сейчас поняла, что весь день провела в ожидании – она всё ещё не поверила до конца, что Митя ушёл.