Сказка со счастливым началом

– Не знал… не жил! Соня! Как я мог знать… Ты ведь живой человек!

– Не суди по себе! – она зажмурилась, сморщилась от невыносимой боли. – А может… может, я не живой человек.

Она помолчала и спросила:

– А ты же говорил, что всё про меня знал…

– Не всё… И сейчас – не всё… Знаю, что оформила Вадика… что переехала… что работаешь. Я тебе деньги перечислял – каждый месяц, начиная с лета, как только сам стал зарабатывать, свои – видела?

Она отрицательно покачала головой: на мамином счету к концу весны почти ничего не осталось, они с Анькой туда даже и не заглядывали. Свою часть Соня окончательно истратила при переезде: на кухне, после того, как Женя снял полки и забрал плиту, пришлось сделать небольшой ремонт; кое-что докупили – паласы, чтоб Вадик не поскользнулся на ламинате, новые шторы. Женя отказался помочь им избавиться от лишней мебели, и вообще, вёл себя крайне жёстко. Никакой помощи они от него не увидели. Зато, когда ставили подписи на документах, он долго, очень долго глядел на Соню, ничуть не стесняясь Танечки. И ещё раз повторил: «Дура ты, Сонь».

– Тебе Валерия рассказала? – только спросила она.

– Ну… частично.

– Она не знала, что я работаю, Аньке я строго-настрого… А то бы твоя мама живенько меня…

– Валерия сказала, что вы с Женей меняетесь, – торопливо перебил её Митя. – А потом Анька уволилась, и Валерия уже ничего не могла мне… Я боялся, он отдал свою квартиру Аньке, чтобы вам не мешалась, а сам – с тобой…

– Он так и хотел. А потом у него всё наладилось и без меня. Он женился. На Танечке – помнишь такую? У них ребёнок недавно родился.

– Детка с оленьими глазками? – презрительно поднял брови Митя. – Значит, он отстал от тебя? Если б я знал… Сколько я пережил – при одной только мысли! Теперь хоть один камень с сердца…

– Правда? – Соня скривилась. – А он даже при размене в последний раз сделал мне предложение… когда до свадьбы его два дня оставалось. Вот тебе и не предлагали, и искушений не было.

Несчастный, подавленный, Митя стоял напротив неё. Обнять её он не решался, но глазами охватывал всю, смотрел с таким мучительным желанием и болезненной надеждой, что Соня сразу вспомнила детсад, веранду, и вот этот его взгляд.

– Прости меня… прости, если можешь… – тяжело выдохнул он.

– Какая теперь разница… с кем ты был, сколько… С кем ты потом… Теперь уже всё равно. Как ты вообще здесь… ты надолго приехал?

– Не знаю… дня на три. Я придумал себе дела.

– Уезжай, Митя. Пожалуйста.

– Разве ты… разве ты не хотела меня увидеть? Я спать не мог… думал только об этом миге… чтобы оказаться рядом с тобой… целовать тебя… Сонечка…

Он сделал к ней шаг.

– Не надо, Митя… – она отшатнулась. – Это слишком больно!

– Больно – это прогонять меня! Сейчас, когда мы рядом, и никого больше нет! И каждая секунда – на вес золота.

– Нет, нет… без тебя боль стала привычной, притупилась… жизнь продолжалась, и…

– У меня не продолжалась. Когда ты была в больнице… думал, если с тобой что случится – я жить не стану. Я каждый день звонил. Доктор сказал, что с тобой всё будет нормально, но я…

– Кто сказал – Илья Сергеевич?

– Ну… да… – Митя поднял на Соню опасливый взгляд.

– Подожди, подожди… А как ты вообще сегодня к нему попал? Как ты меня здесь нашёл? Это что же – вы с ним…

– Нет, я просто… просто звонил ему раз в месяц – узнать, как ты. Должен же я был знать! А вдруг ты опять болеешь?

– Ничего себе!..

– Ну… он не хотел сначала. Но потом понял меня. Такой мужик классный, он просто очень душевный человек. Меня тогда в больнице соединили с ним, как с твоим лечащим. Он спросил, кто я тебе. Я и сказал. А он – какой муж, я вижу только сестру! Ну, думаю, значит, Жени нет… или в командировке – и то, слава Богу. Я объяснил, что звоню из Москвы. Он мне – возвращайтесь немедленно! Пришлось… короче, рассказал ему всё. Тогда, говорит, не трепите ей нервы, дайте прийти в себя. Я его умолял – только сказать, что с тобой. В общем, выпросил у него разрешения звонить. Такой сердечный человек… Говорит, вы понимаете, что я нарушаю врачебную этику? Я предлагал деньги, но он отказался.

– А мы с Анькой решили, что он клинья ко мне подбивает, – чуть не рассмеялась Соня. – Денег не берёт, спрашивает, как дела, здоровьем интересуется, как будто я ему близкий друг.

– Да? – подозрительно прищурился Митя. – А может, и правда? Он тебе нравится?

– Отстань, Митя! Сейчас только не начинай… Хватит с меня уже… с Женей тогда до ручки довёл…

Митя наверняка желал продолжить допрос, но удержался.

– Вот про Женю-то как раз доктор ничего и не знал, а спрашивать отказался, – проговорил он, подозрительно вглядываясь в неё. – Правда, он считал, что никого у тебя нет… говорит, замороженная как будто… а я всё равно думал, вы ведь с Женей общались, да? Переезд там, обмен… Сонь, а этот Илья Сергеевич – он молодой, оказывается. По голосу и не скажешь…

– Нет, я не понимаю! – возмущённо качала головой Соня, не слушая. – Как он мог? Вот уж не ожидала от него.