Сказка в современных декорациях

Эта вера появилась у нее в первый же день после убийства, когда бабушка думала, что произойдет худшее, а Лика стала доказывать ей – все будет хорошо, Вова поправится. С тех пор Лика не позволила себе ни на минуту усомниться в этом. Еще ей приходилось все время успокаивать и передавать свою веру в хороший исход родителям Вовы. Особенно тяжело переживала его мама, она даже слегла с сердцем. Поэтому Лика почти каждый день навещала родителей мужа, пытаясь и в них вселить свою уверенность, привозила им лекарства для Марии Петровны.

Сейчас Лике вдруг вспомнилось, как несколько дней назад, к ней заходил оперативник из следственного комитета, чтобы забрать письмо с угрозами. Он пришел вовремя, потому что Лика сама уже собиралась отвезти это письмо в полицию, чтобы помочь найти преступника. Лика не могла простить себе, что сказала Вове, чтобы он не заявлял на шантажиста. Она решила, что скорее всего, этот Егор и осуществил свою угрозу. Правда, в письме шла речь о гранате, притом он грозился подорвать и себя, но, видно, у шантажиста что-то пошло не так, а быть может, струсил, стало себя жалко. К удивлению, Лики, сыщик, который представился, как майор Васильков, сказал ей, что следователи уже проверили шантажиста и его подругу, у них обоих – алиби, они не причастны. Кому же тогда понадобилось убивать ее мужа?

Потом Лику удивило, что этот майор стал задавать ей какие-то странные вопросы. Помнится, его интересовало, как давно Лика знакома со своим мужем, когда ответила, что – только месяц, он вроде даже назвал их свадьбу скоропалительной, спросил, почему такая спешка. А, когда Лика поинтересовалась у майора, какое отношение это может иметь к выстрелу, он сурово сказал, что, типа, его работа проверять все факты. Еще более удивительный был вопрос, с кем Лика встречалась до Владимирова. То, что предыдущие отношения кончились год назад, не убедило майора в бессмысленности поиска «бывшего», поэтому пришлось Лике сообщить об Игоре все, что она знает.

А, когда сыщик, хитро прищурившись, спросил Лику, кто ей подарил такую роскошную квартиру, «бывший» или потерпевший, она сначала растерялась, не понимая к чему он клонит. Ответила, что это квартира, в которой она живет уже много лет, приобрели ее родители. Но майор не отставал, стал спрашивать, а где сейчас родители, пришлось и это объяснять ему. И тут до нее дошло, что ее тоже подозревают, думают, что она – охотница за деньгами бизнесмена Владимирова, вышла за него замуж из корыстных побуждений, и сразу же, не откладывая в долгий ящик, решила избавиться от него. Лика помнит, что ее настолько возмутило подобное предположение, что она просто выпалила этому глупому майору:

– Если вы подозреваете, что мне от моего мужа нужны его деньги, то вы очень сильно ошибаетесь, у меня, у самой – денег куры не клюют, можете проверить, сейчас я вам дам визитку банка, в котором лежат мои капиталы.

Лике, вспоминая эту сцену, даже самой стало смешно, как после ее пламенной речи растерялся этот суровый майор. Но это было лишь мгновенное замешательство, он быстро вернулся в свою колею, и стал спрашивать, не «бывший» ли оставил ей эти деньги. Пришлось объяснять, откуда у нее появился капитал. Уходя, майор посоветовал Лике никуда не уезжать в ближайшее время, возможно, придется еще посетить следственный комитет, дать интересующие следствие разъяснения. Лика, хотя не куда не собиралась уезжать, но зачем-то спросила майора, так, что она теперь находится под подпиской о невыезде? На этот вопрос сыщик ответил, что это – пока только совет.

В результате, когда ушел майор Васильков, Лика подумала, что зря она так обиделась, отвечая на вопросы сыщика. Он просто выполняет свою работу, поэтому должен подозревать всех, пока не найдут преступника.

Затренькал телефон, Лика увидела, что на связи – бабуля из Новосибирска, она теперь звонит почти каждый день. Приходится давать отчет, к сожалению, все без изменений, обрадовать нечем. Но Лика поняла, что ее совсем не раздражают долгие разговоры с бабушкой, вроде ни о чем, а действуют успокаивающе. Пока разговаривала с бабулей, Лика машинально теребила толстую папку, лежащую перед ней на столе. Когда окончила телефонный разговор, поймала себя на том, что интуитивно, помимо своей воли, начала раскрывать папку.