Сказка Ветра

– А чего стонешь, как умирающий?! - еще громче заорал я.

– Ничего-то ты не знаешь, - вздохнул он. - Бессмертие защищает от болезней и от вот таких случаев. Но бессмертие не неуязвимость. Не надо путать понятия. Не будь у меня бессмертия, я бы был уже мертв.

Я смутился.

– Прости.

– Теперь понимаешь, почему мы забираемся так далеко от людей, чтобы практиковаться?

– Да, - кивнул я. Захар все еще лежал, не меняя позы. - Эй, а ты вставать собираешься?

– Рад бы. Только твой ветерок перестарался. У меня половина костей переломана.

Я почувствовал, что бледнею.

– И что теперь? - еле выдавил я.

– Ну, в больницу нельзя, потому что врачи не поймут причин, по которым я еще жив.

– И что же делать? Что ж тебе теперь вечность лежать вот таким…э-э… переломанным?

– Зачем же? - он был спокоен, как танк. Аж противно. - Мне всего лишь нужен маг, который способен лечить.

– И где же он?

– Ну… в нашей стране их четверо…

Знакомая циферка мне не понравилась. На что он намекает? Блин, да он не намекает, а говорит прямо!

– Один из них сейчас рядом со мной, - договорил Захар.

– Но я не могу!

– Ты и на Облачной это говорил. И пять минут назад, кстати, тоже.

Пристыдил, тоже мне. Он живой, поэтому мне стыдно. А о том, что на его месте мог оказаться смертный, мне страшно было даже думать. Вот черт! Да я могу быть смертельно опасен! Интересный вывод, но не особо приятный…

Я покрутил кольцо на пальце.

– Может вызвать кого-нибудь? - предложил я.

– Хочешь, что б тебя осмеяли за непрофессионализм? - съехидничал он.

– Ну и ладно, зато тебя починят.

– Ты это можешь сделать сам.

– Нет!

– Да!

– Нет!

– Тебе что, нравится строить из себя беспомощного и бесталанного?

Я посмотрел на его искореженное тело, и стыд таки добрался до меня.

– Я попробую, - сдался я. - Но ты хотя бы видел, как это делается?

– Да. Сначала прикасаются к больному, пытаются почувствовать его боль, а потом… потом, не знаю, что-то происходит. Вообще-то ты должен чувствовать чужую боль на расстоянии.

– Чего?! - я аж сел на траву. - Да у нас у каждого второго что-то болит!

– Такова твоя участь. Лечи, кого можешь. По-идее, чужая боль должна быть у тебя слабее.

– А без идеи? - скривился я.

– А без идеи - тебе не повезло.

– Спасибо! Ладно, я попробую, но, если не получится, я не виноват.

– Виноват.

Я зарычал. Ну, виноват, виноват. Мог бы сказать что-нибудь приятное…

Ладно, сперва надо почувствовать чужую боль. Я не был уверен, что мне это понравится, ведь мазохистских наклонностей я в себе как-то не замечал. Но выхода не было. Ну, был, конечно, - позвать кого-нибудь из других Стихийных. Но тогда Захар меня бы прибил. И я решил позвать помощь в случае провала.

Я закрыл глаза и попытался расслабиться. Гармония и спокойствие… Только шорох травы… Только шепот ветра… "Ветер, помоги мне, - мысленно позвал я, - ветер, помоги!" Он ласково коснулся меня, будто это не он только что сносил все на своем пути.

И вдруг я что-то почувствовал. Толчок в грудь, потом еще. И внезапно на меня обрушилась такая волна боли, какой я еще не испытывал ни разу в жизни. Хватая ртом воздух, я повалился на траву, обхватив себя руками. Казалось, еще один вздох, и… конец.

– Денис! Денис! - перепугался Захар. - Денис, что с тобой?! Вставай!

Я не мог встать. Я и дышал-то с трудом. Но ведь и Захар не мог встать. Из-за меня, моей оплошности. Я не мог позволить ему лежать. У меня было кольцо, но не было сил позвать на помощь. Почему же Захар не зовет?

– Денис, ты можешь! Вставай! Денис!

Я не мог. Не мог терпеть эту адскую боль. Но Захар в меня верил. Я должен был!

Сделав над собой неимоверное усилие, я приподнялся. Из глаз хлынули слезы от боли. Но я не позволил себе упасть.

– Ты можешь, - прошептал Захар.

– Могу, - выдавил я, протянул руку и коснулся его. - Могу!

С этим прикосновением что-то произошло. Боль вдруг усилилась, хотя это казалось невозможным. Я стиснул зубы. Боль достигла своего апогея, качнулась и стала уменьшаться. Через минуту она исчезла. Голова была как ватная, сил не было…

– Могу, - прошептал я, падая.

Захар исцелился и с несвойственной ему прытью успел вскочить и поймать мою голову, чтобы она не грохнулась о землю.

– Можешь, - улыбнулся он. - Ты еще всем нам покажешь…

Так началось мое хождение по мукам. И это вовсе не метафора. Это правда. То, что я сумел излечить Захара, послужило пробуждением моего дара врачевания. Только проблема в том, что я не только исцелял, но и чувствовал боль других. Это было с непривычки чудовищно тяжело. Я постоянно чувствовал страдания любого, кто приближался ко мне, иногда сильные, иногда нет. Захар говорил, что со временем я перестану замечать боль. Наверное, я должен был к ней привыкнуть, правда, я не понимал, каким образом. Мне было необходимо поговорить с кем-то из магов Стихий. Но никого из них я не видел, а звать кого-то через кольцо можно было лишь в экстренных ситуациях.