Сказка жизни

– Когда ты этого не чувствуешь, то тебе явно плевать на всё. Ты становишься камнем и стараешься превращать в камень других, лишь бы не признаваться себе, что боишься, что сможешь начать переживать и жить по-другому. Боишься открыть глаза, боишься выбраться из своей скорлупы… Когда ты этого не чувствуешь, ты убеждаешь себя, что мир – это ты.

– А когда…

– А когда чувствуешь, то мир становится с булавку и тебя уже нет.

– Я серьёзно тебе говорю. Пошли домой. Тебя на перемене загрызут! Когда я из класса выходила там такое было… Но к ним, кажется, завуч поднялась. Пошли домой, а то уже не вернёшься. Ты же не хочешь умереть раньше времени!

– Это смешно, но выбора нет.

Лика с Машей быстро побежали вниз. Казалось, что через мгновение здание обрушится и накроет их с головой.

Часть 11

      Стены, жёлтая краска мелькали перед глазами, очертания железных дверей в раздевалку проскальзывали в воображении. Одевшись за пару секунд, подружки направились к выходу, всё время оборачиваясь.

– Неужели ты думаешь нас охранник отпустит?

– Не думаю, но надеюсь.

За спиной послышались глухие шаги. Ноги сами собой остановились и пронзительный сиплый голос сказал:

– Девочки, вы куда?

Анжелика, сжимая руку в кулаке, повернулась и взглядом разочарования посмотрела на него:

– Вы знаете… У нас сейчас замена. Мы отпросились у завуча, и она нас отпустила.

– Она записку написала?

– Нет.

– Ну, тогда возвращайтесь.

– Она серьёзно нас отпустила. Маше нужно к врачу. Отпустите.

Охранник прошёл несколько метров вперед и, сделав лицо гения, почесал в затылке.

– Ладно…

Девчонки улыбнулись и направились к двери. Серая дверь открыла им мир за школой. Свежий воздух овевал лицо и щекотал уши. Все морозы рассеялись и лёгкая весна брала верх.

– И что ты думаешь делать, Маш?

– Смеёшься? Ничего.

– Глупо. Тебя же «наши» растерзают.

– Смеёшься? Не реально. И мы 11 класс, как никак…

– Это не меняет проблемы. Чем люди взрослее, тем они грубее и злее… Сама знаешь, что век романтики давно прошел. Сопли на них действуют, как красная тряпка на быка. Никто не будет нянчиться, сейчас место души лишь деньги.

– Не надо пугать меня. Не в древнем мире живу, разберусь.

– Всё равно меня знаешь кое-что пугает.

– Что?

– Твои ощущения что ли. Ты чувствовала, что он придёт. Весь день тогда будто лампочка светилась.

– Да, но я не знала, что он уйдёт. Понимаешь?

Маша посмотрела на Анжелику грустными, серыми от огорчения глазами. Горькая свинцовая слеза застыла в уголке правого глаза и больно давила.